Статья – не опубликована, отправлена в газету «ЧАС ПИК», август 2001.
В.В.Скурлов
Константин Севенард, правнук Иосифа Кшесинского, брата Матильды. Почему ищет сейчас, а не в прошлом столетии. Знаменательные даты. В августе 10 лет путчу ГКЧП. Скоро исполнится десять лет, как выпрыгнул из окна управляющий делами КПСС Михаил Кручина. Есть версия, что перед прыжком он успел рассказать юному Косте, что в подвале Музея революции В Ленинграде (особняк Кшесинской) до сих пор лежат «германские деньги» (те самые, привезенные в пломбированном вагоне). После этого, Кручина прыгнул. Возможно, ему и помогли сделать прыжок.
Оказывается, Ильич, привезя в «пломбированном» десяток миллионов, не все израсходовал на русскую революцию. Кое-что припрятал в расчете на организацию «мирового пожара». Миллион украл Парвус, два миллиона пошли на русскую революцию. Оставалось еще семь миллионов золотых рублей. Сейчас это сто сорок миллионов долларов.
Костя надеялся забрать деньги совсем легально. Победа Зюганова в 1996 году была так близка. Но Ельцина избрали на второй срок, а теперь еще Путин будет несколько сроков. А деньги нужны на развертывание избирательной кампании под девизом: «Констатина Севенарда – в Президенты!».
Мне звонят из Москвы: «Правда ли, что у вас в Петербурге нашли деньги партии?». Ведь у всех особняк Кшесинской ассоциируется только с партией большевиков. Все помнят апрельские тезисы вождя и речи с балкона. В 1917 г. в особняке дислоцировался штаб 2-го бронедивизиона. Не все знают, что в ту ночь броневик не только привез Ленина в особняк, но после этого совершил еще несколько рейсов на вокзал, где из пломбированного вагона грузили таинственные тяжелые ящики. Ящики исчезали в чреве особняка. После Октября, вождь объявил оставшиеся деньги неприкосновенным запасом революции. Недавно в фильме Сокурова «Телец» показали вождя на смертном одре. Его губы что шептали по-немецки. Умеющие читать по губам прочли: «Особняк, подвал, золото».
На эти деньги претендовал и немецкий Генштаб. Вот почему немецкие войска рвались в Ленинград, и вот почему особняк уцелел при артобстрелах. Есть предположение, что в Париже в начале 1990-х гг. Константин встречался не со старыми балеринами, ученицами Матильды, а с ветеранами германского Генштаба.
30-летие со дня смерти балерины депутат отметил шумным заявлением. В кулуарах он объяснял: «Я знаю, как отмыть деньги партии. Давайте объявим, что эти деньги балерина получила в подарок от поклонников».
По телевизору параллельно идут два фильма с одним названием: «Граф Монтекристо». Главного героя играют в разных версиях Жан Маре и Жерар Депардье. Но есть еще третья версия, где граф Монтекристо – это депутат Константин. Правда, он не сидел 17 лет в замке Ив. Это еще впереди, ведь Константин так молод.
Нет, не даром барон Мюнхгаузен так долго жил в России. Все думают, что он учил русских. На самом деле, барон сам многому научился. Так, князь Таврический учил барона искусству строительства деревень. Среди друзей барона был молодой учитель фехтования из Московского благородного пансиона Максим Петрович Севенард (1816 г.).
Подкоп под особняком хотели сделать и раньше, когда Константин еще не родился. Но промахнулись. В результате получилась станция метро «Горьковская».
Лето, жара, золото партии. Отсутствие новостей. Читать нечего на пляже. А тут такая новость. Князь Красинский-Романовский-Кржесинский-Севенард не сходит с телеэкранов. В газетах его называют правнуком балерины. Получается, что прадедом Константина был император или кто-то из великих князей. Возвращение монархии? Почему бы и нет. Пример болгарского царя Симеона у всех перед глазами.
«Правда ли, спрашивают меня москвичи, - что найденные деньги Константин отдаст не на 300-лете Петербурга, а на завершение дамбы, и верно ли, что в благодарность за переданный клад, он только просит отдать ему особняк прабабушки.
Константин Севенард сам по себе клад. Золотой мальчик – будущий президент (банка, компании, страны – нужное подчеркнуть).
«Вам хорошо, отвечаю я московским друзьям. – У вас только библиотека Ивана Грозного. Я здесь сотни миллионов (нет «миллиардов», сам слышал по радио).
Еще один чудесный петербургский миф, которому так хочется верить.
Вам никогда не приходилось быть жертвой жестокой шутки? Замечаете на тротуаре кошелек, наклоняетесь, чтобы поднять, вдруг кошелек исчезает. И дикий хохот. Поднимаете голову, видите здоровенных ревущих оболтусов. Это они резко дернули за ниточку кошелек.
Сейчас такой же кошелек, но потяжелее, в несколько сот миллионов долларов, подбросил петербургскому электорату Константин. Питерская земля рождает не только Полунина с его Асисяем, но и думского шута Марычева. Свято место пусто не бывает. Сейчас в Думе новый «шутник» с берегов Невы. Пятью хлебами он обещает накормить несколько тысяч человек. Зачем трудиться на благо отчизны, зачем повышать производительность труда. Нынешнее поколение избравших меня будет жить при коммунизме. Если разделить 400 млрд. долларов клада на 400 тыс. избирателей округа, то каждому смертному достанется миллион. «Дай миллион, дай миллион!» - приставал Шура Балаганов к Корейко. Миллион долларов – сакральная цифра.
Жаль, что я не избиратель по округу Константина Севенарда. Едва в июле кто-то заикнулся о перевыборах Думы, как тут же Константин развил бурную активность. Новость о миллионах Севенарда заняла полосы газет, муссируется по радио и ТВ.
За такие деньги можно и Петербург переименовать в Константинополь, если каждому из четырех миллионов петербуржцев дать по 100 тыс. долларов. Но можно и не в Константинополь, а обратно – в Ленинград. Провести референдум, дать каждому по 100 тыс. долларов и спросить: «Хотите опять в Ленинград?».
Ныне 10 лет, как Собчака избрали мэром. А противостоял ему в 1991 году Юрий Константинович Севенард. Еще неизвестно, будь он мэром, стал бы Ленинград Санкт-Петербургом.
А еще говорят, что в Петербурге нет денег и удивляются наглости петербуржцев, требующих преференций на исполнение столичных функций. Да на такие деньги можно и зоопарк устроить в Приморском районе, от метро «Черная речка» до самых Дибунов, и разместить не то что пять тысяч зебр, а все сто тысяч.
Недавно читал интервью Константина Райкина. Он сетовал, что долгие годы был в тени великого отца. Наш «Костя-депутат» недолго был в тени папы «Юрия-Дамбы». Теперь Костя как Трофим Лысенко обещает ветвистую пшеницу о шестидесяти колосках на стебле, что позволит, наконец, решить Продовольственную программу партии. Вот только какой партии? Уже не коммунистов, а кадетов, что означает «константиновских демократов». А вдруг не случайно стали ремонтировать именно Константиновский дворец, но не Владимирский дворец, где скромно влачит дни свои Дом ученых. Из денег своего клада Константин наверняка выделит сумму на реставрацию Стрельнинской жемчужины и в первую очередь, на сооружение подводного дворца посредине пруда. Папа, Юрий Константинович, будет консультантом. Он специалист по гидросооружениям. Через десять лет Костя будет навещать Стрельну в качестве хозяина.
Эмигрант, поглаживая собачку у себя на коленях: «А вот эта собачка в России была огромным догом». Синдром эмигранта. Эмигрантский генерал соответствовал в чинах российскому прапорщику. Легенды о закопанных в России сокровищах. Иногда под эти легенды давали кредит, хотя бы пять копеек на рубль закопанного. Синдром сокровищ – синдром эмигранта. «Графские развалины», «Кортик», «Бронзовая птица» - романтические, милые воспоминания детства. Но также и бриллианты в «Двенадцати стульях».
Одна из точек зрения: сказки нужны в тяжелое время. А когда в России оно было легкое. Константин Севенард: «Я еще не волшебник, Я только учусь».
Другая точка зрения: «Семь раз отмерь, один раз вскопай».
Впрочем , коммунистам доверять нельзя. Ради победы коммунизма они готовы на компромисс с дьяволом. Поэтому к обещаниям Константина о передаче денег клада на нужды юбилея следует относиться с сомнением. А вдруг эти деньги пойдут на организацию других юбилеев. Слишком много юбилейных дат. В 2003 году – 100-летне рождения большевизма, через месяц, в августе 2001 года – 10-лете ГКЧП…
(Статья не закончена).
понедельник, 13 сентября 2010 г.
Газета «Коммерсантъ». 13.08.2001 г.
Здание бывшего особняка русской балерины Матильды Кшесинской (сейчас там находится Государственный музей политической истории России) будет обследоваться специалистами Государственного Эрмитажа. Правнук Матильды Кшесинской (неверно: правнучатый племянник, внук племянницы – В.С.), депутат Госдумы Константин Севенард, заявил, что на территории особняка, возможно спрятано несколько кладов («Ъ» писал об этом 9 июня). Решение о начале археологического исследования особняка было принято, когда с просьбой дать заключение по этому вопросу к Эрмитажу обратилось Министерство культуры РФ. Директор Эрмитажа Михаил Пиотровский считает заявления г-на Севенарда о кладах «с искусствоведческой точки зрения не выдерживающими никакой критики», но тем не менее не исключает в ходе исследования возможности представляющих интерес археологических находок.
«Интерфакс».
«Интерфакс».
Дневник Алексея Сергеевича СУВОРИНА. Изд.2-е. Изд-во Независимая газета, М., 2000.
с.97
8 февраля 1897 г. Наследник и Кшесинская.
с.98
Любовник (наследник – ред.) посещает Кшесинскую и употребляет ( в «Дневнике: «е…») ее. Она живет у родителей, которые устраняются и притворяются, что ничего не знают. Он ездит к ним, даже не нанимает ей квартиры и ругает родителя, который держит ее ребенком, хотя 25 лет. Очень неразговорчив, вообще сер, пьет коньяк и сидит у Кшесинской по пять-шесть часов, так что очень скучает и жалуется на скуку.
с.99
11 февраля 1893 г. Наследник писал Кшесинской (она хочет принимать православие, считая возможным сделаться императрицей), что посылает ей 3000 руб., говоря, что больше у него нет, чтобы она наняла квартиру в 5 тысяч руб., что он, отговев, приедет, и «тогда мы заживем с тобой, как генералы». Хорошее же у него представление о генералах! Он, говорят, выпросил у отца еще два года, чтобы не жениться. Он оброс бородкой и возмужал, но маленький.
с.372
24 февраля 1900 г. Во время бенефиса Кшесинской («Матильда», «Малечка») великий князь угощал за стеной шампанским. Отец ее говорил лакеям, чтобы они откладывали бутылки и отнесли ему.. Кто-то заметил ему что-то неприятное. «Я буду жаловаться высшей театральной администрации».- «Директору театра?» - «Нет, не директору, не министру, а государю императору». Таким образом, высшая театральная администрация – государь.
с.430
23 января 1902 г. Сегодня Сергеенко говорил, что летом Л. Н.Толстой, прочитав фельетон Амфитеатрова, в котором прозрачно была рассказана история государя и Кшесинской, сказал: «Ах, он когда-нибудь такую штуку сделает, что всех удивит. Он именно такой».
8 февраля 1897 г. Наследник и Кшесинская.
с.98
Любовник (наследник – ред.) посещает Кшесинскую и употребляет ( в «Дневнике: «е…») ее. Она живет у родителей, которые устраняются и притворяются, что ничего не знают. Он ездит к ним, даже не нанимает ей квартиры и ругает родителя, который держит ее ребенком, хотя 25 лет. Очень неразговорчив, вообще сер, пьет коньяк и сидит у Кшесинской по пять-шесть часов, так что очень скучает и жалуется на скуку.
с.99
11 февраля 1893 г. Наследник писал Кшесинской (она хочет принимать православие, считая возможным сделаться императрицей), что посылает ей 3000 руб., говоря, что больше у него нет, чтобы она наняла квартиру в 5 тысяч руб., что он, отговев, приедет, и «тогда мы заживем с тобой, как генералы». Хорошее же у него представление о генералах! Он, говорят, выпросил у отца еще два года, чтобы не жениться. Он оброс бородкой и возмужал, но маленький.
с.372
24 февраля 1900 г. Во время бенефиса Кшесинской («Матильда», «Малечка») великий князь угощал за стеной шампанским. Отец ее говорил лакеям, чтобы они откладывали бутылки и отнесли ему.. Кто-то заметил ему что-то неприятное. «Я буду жаловаться высшей театральной администрации».- «Директору театра?» - «Нет, не директору, не министру, а государю императору». Таким образом, высшая театральная администрация – государь.
с.430
23 января 1902 г. Сегодня Сергеенко говорил, что летом Л. Н.Толстой, прочитав фельетон Амфитеатрова, в котором прозрачно была рассказана история государя и Кшесинской, сказал: «Ах, он когда-нибудь такую штуку сделает, что всех удивит. Он именно такой».
ЛАМСДОРФ В.Н. Дневник.1894-1896.
с. 27
21 января 1894 г. Выходя от господина Гирса, сталкиваюсь с фельдъегерем, доставившим письмо; он рассказал мне, что некоторые сановники посылают пакеты на имя государя, но тот пока ими заниматься не может, и бумаги возвращаются обратно с резолюциями наследника, который продолжает забавляться с балериной Кшесинской; один из молодых людей нашей канцелярии как-то на днях вечером был у этой танцовщицы, когда ей принесли записку от наследника-цесаревича; он сообщил, что сейчас задерживается у больного отца, но обязательно приедет, как только представится возможность.
с.53
4 апреля 1894 г. После завтрака ко мне заходит Деревицкий: он близок с несколькими молодыми людьми, бывающими у балерин Кшесинских; рассказывают, будто бы та из сестер, которой покровительствует наследник-цесаревич, упрекала его, что он отправляется к своей «подлой Алиске», и что будто бы его императорское высочество применил тот же самый изящный эпитет, протестуя против намерения женить его. В 2 часа меня вызывает министр. Мы разговаривали, в частности, о том, что произойдет в Кобурге; г-н Гирс тоже сомневается, чтобы великий князь наследник-цесаревич решился на женитьбу; ему известно из надежных источников, что начальник полиции Валь жалуется на трудности, возникающие у полицейских при ночных посещениях балерины наследником-цесаревичем. Великий князь предпочитает возвращаться от нее пешком и инкогнито. Заметив, что за ним ведется наблюдение во время таких прогулок, он пожаловался генералу Валю; тот попробовал оправдать принимаемые меры, доказывая, что они имеют целью заботу о безопасности, а не слежку; в ответ наследник-цесаревич будто бы заявил: «Если я еще раз замечу кого-нибудь из этих наблюдателей, то я ему морду разобью – знайте это». Если услышанное мною соответствует действительности, то будущее многообещающе! Впрочем, некоторые из молодых людей, близких к наследнику, считают, что он представляет собой подрастающего Павла I.
с.57
8 апреля 1894 г.Относительно нашего великого князя наследника-цесаревича ничего не сообщают. Однако все шире распространяется слух, что у него произошло очень откровенное объяснение с их величествами и они в конце концов сумели побудить наследника ехать в Кобург. Сегодня говорят, что балерина Кшесинская только что получила 100 000 рублей в качестве окончательного расчета за отношения с августейшим любовником. Ну и ну!
(Утром 8 апреля состоялась помолвка великого князя наследника-цесаревича и принцессой Алисой Гессенской).
с.59
11 апреля 1894 г. Государь и государыня, видимо, раскрыли лишь совсем недавно связь их августейшего сына с балериной Кшесинской, а его затянувшееся холостячество уже начинало их беспокоить.
21 января 1894 г. Выходя от господина Гирса, сталкиваюсь с фельдъегерем, доставившим письмо; он рассказал мне, что некоторые сановники посылают пакеты на имя государя, но тот пока ими заниматься не может, и бумаги возвращаются обратно с резолюциями наследника, который продолжает забавляться с балериной Кшесинской; один из молодых людей нашей канцелярии как-то на днях вечером был у этой танцовщицы, когда ей принесли записку от наследника-цесаревича; он сообщил, что сейчас задерживается у больного отца, но обязательно приедет, как только представится возможность.
с.53
4 апреля 1894 г. После завтрака ко мне заходит Деревицкий: он близок с несколькими молодыми людьми, бывающими у балерин Кшесинских; рассказывают, будто бы та из сестер, которой покровительствует наследник-цесаревич, упрекала его, что он отправляется к своей «подлой Алиске», и что будто бы его императорское высочество применил тот же самый изящный эпитет, протестуя против намерения женить его. В 2 часа меня вызывает министр. Мы разговаривали, в частности, о том, что произойдет в Кобурге; г-н Гирс тоже сомневается, чтобы великий князь наследник-цесаревич решился на женитьбу; ему известно из надежных источников, что начальник полиции Валь жалуется на трудности, возникающие у полицейских при ночных посещениях балерины наследником-цесаревичем. Великий князь предпочитает возвращаться от нее пешком и инкогнито. Заметив, что за ним ведется наблюдение во время таких прогулок, он пожаловался генералу Валю; тот попробовал оправдать принимаемые меры, доказывая, что они имеют целью заботу о безопасности, а не слежку; в ответ наследник-цесаревич будто бы заявил: «Если я еще раз замечу кого-нибудь из этих наблюдателей, то я ему морду разобью – знайте это». Если услышанное мною соответствует действительности, то будущее многообещающе! Впрочем, некоторые из молодых людей, близких к наследнику, считают, что он представляет собой подрастающего Павла I.
с.57
8 апреля 1894 г.Относительно нашего великого князя наследника-цесаревича ничего не сообщают. Однако все шире распространяется слух, что у него произошло очень откровенное объяснение с их величествами и они в конце концов сумели побудить наследника ехать в Кобург. Сегодня говорят, что балерина Кшесинская только что получила 100 000 рублей в качестве окончательного расчета за отношения с августейшим любовником. Ну и ну!
(Утром 8 апреля состоялась помолвка великого князя наследника-цесаревича и принцессой Алисой Гессенской).
с.59
11 апреля 1894 г. Государь и государыня, видимо, раскрыли лишь совсем недавно связь их августейшего сына с балериной Кшесинской, а его затянувшееся холостячество уже начинало их беспокоить.
ЛАМСДОРФ В.Н.Дневник.1886-1890. М.-Л., ГИЗ, 1926.
с.241
11.12.1889 г.Шварц приходил завтракать со мной и Оболенским. Он каждый день бывает в театре и недавно пришел в ужас, видя, как в императорской ложе три великих князя, судя по описанию великого князя Михаила, толкали друг друга. Он говорит также о бывшей дебютантке кордебалета Лабунской, молодой девушке лет 19-21, которую генерал Черевин рекомендовал и устроил в качестве любовницы наследника-цесаревича. Она якобы получает 18.000 в год и вызывается во дворец ПО МЕРЕ НАДОБНОСТИ (выделено в тексте – В.С.). Впрочем, за ней наблюдают, и она хорошего поведения. Эти заботы благородного Черевина еще улучшили, по-видимому, его положение при дворе. Итак, он предается не исключительно культу Бахусу!
11.12.1889 г.Шварц приходил завтракать со мной и Оболенским. Он каждый день бывает в театре и недавно пришел в ужас, видя, как в императорской ложе три великих князя, судя по описанию великого князя Михаила, толкали друг друга. Он говорит также о бывшей дебютантке кордебалета Лабунской, молодой девушке лет 19-21, которую генерал Черевин рекомендовал и устроил в качестве любовницы наследника-цесаревича. Она якобы получает 18.000 в год и вызывается во дворец ПО МЕРЕ НАДОБНОСТИ (выделено в тексте – В.С.). Впрочем, за ней наблюдают, и она хорошего поведения. Эти заботы благородного Черевина еще улучшили, по-видимому, его положение при дворе. Итак, он предается не исключительно культу Бахусу!
Владимир ФЕДОРОВИЧ. «Сергей Дягилев или закулисная история русского балета». М. 2003. (перевод с французского).
с.37-38
В Санкт-Петербурге балетные школы часто воспринимались как место разврата. Поскольку настоящих балетных критиков еще не существовало. Высказывания, касающиеся балета, чаще всего сводились к «похвале женственности». Аким Волынский, один из таких «специалистов», создал целую теорию, согласно которой наиболее важной вещью в танце является эротизм. Он с неизменным удовольствием описывал ширину бедер своих любимых танцовщиц, не проявляя ни алейшего интереса к хореографии.
с.43
Царские танцовщицы.Оказаться под императорским покровительством считалось особенно удачей, это избавляло артистов искать средств у богатых предпринимателей или банкиров. Хотя – что значит, искать? Балерины в России так высоко ценились, что редко можно было встретить такую, у которой не было бы богатого покровителя. Поговаривали даже, что некоторые члены императорской фамилии подавали пример по этой части.
с.44
Разумеется, аристократия и члены императорской фамилии фигурировали в числе самых пылких почитателей балета. Впрочем, эту традицию подхватили после революции «красные цари», превратившие Большой театр в свой гарем (как вульгарно пишет Федоровский – В.С.).Так, балерина Матильда Кшесинская была любовницей Николая II до его вступления в брак. Будущий император посещал ее в доме, выстроенном когда-то великим князем Константином Николаевичем для Кузнецовой, танцовщицы, от которой у него было двое сыновей (проверить: кому принадлежал дом по Английскому проспекту, 18 – В.С.). Князь Владимир Долгорукий, брат знаменитой Кати (почему «Катя», откуда такая фамильярность? – В.С.) морганатической супруги императора Александра II, прижил незаконного сына с танцовщицей Александровой и впоследствии Михаил Александров и сам стал танцовщиком. Великий князь Николай Николаевич, брат Александра III (ошибка, надо «Александра II»- В.С.) тоже полюбил танцовщицу, Числову, у них было два сына и две дочери. Граф Алексей Шувалов, принадлежавший к другому знатному роду, женился на танцовщице Вере Легат. Крестник Павла Гердта, самого прославленного танцовщика Санкт-Петербурга конца XIX века, немца по отцу, крестившегося в православие, стал Павел Андреевич Шувалов.
Что касается звезды русского балета Анны Павловой, она была внебрачной дочерью богатого купца, который заставил свою любовницу выйти замуж за солдата.
Но пожалуй, самым ярким примером удивительного социального восхождения все-таки остается более близкая нам история Матильды Кшесинской.
с.16
…Цесаревич поселил Кшесинскую на Английскую набережную. (Неверно – Английский проспект, Потом, это было не в 1892 г., а только в 1894 г., когда наследник подарил дом по Английскую проспекту, 18. Федорович переписал ошибку с книги Радзинского, 1993. У Радзинского тоже «Английская набережная» – В.С.).
Выбор Матильды в качестве любовника цесаревича предварительно был предметом довольно забавного обсуждения в лоне царской семьи, а следовательно, не принадлежал одному только будущему царю. Приведем слова жены великого князя Константина, которая принялась по этому поводу за сравнительное изучение достоинств и недостатков представительниц различных народов. «Русские, - говорила она, часто бывают красивыми, но их любовь недостаточно утонченна; француженки обладают богатым воображением, но чересчур похотливы и учат великих князей непристойным вещам; испанки до того страстны, что доводят своих партнеров до бессилия; итальянки слишком ревнивы, и их любовь опасна; немки слишком холодны и сентиментальны. Кто остается? Польки. Только они умеют соблюсти меру во всем: в красоте и утонченности, в похотливости и сентиментальности».
Сама судьба подсказывала решение: Кшесинская была полькой (Мать Кшесинской – француженка – В.С.).
Романтическая связь с цесаревичем совпала с первыми успехами Матильды на сцене. Случилось так, что итальянка Карлотта Брианца, первая Аврора в «Спящей красавице» покинула сцену в 1891 г. После ее ухода Кшесинская, бесспорно, стала прима-балериной русской сцены, затмив всех иностранных звезд.
с.48
Злые языки обвиняли Кшесинскую в том, что у нее «отвратительные» ноги и называли ее, обыгрывая балетный термин, «танцовщицей невысокого полета». Но танцовщица заставляла забыть о любых своих недостатках благодаря удивительному обаянию и ослепительным пируэтам.
Поклонники «несравненный» следователь за ней на гастроли. «Фантастический период, - скажет она позже об этом времени.- Ни один мужчина не мог разориться без того, чтобы вину за это не приписали женщине. Мужчины тогда не скрывали своих любовниц. Они демонстрировали их, тратили на них состояния. Я жалела несчастных жен, неспособных соперничать с подобной выставкой роскоши, и мечтала об установлении равенства».
с.48
В мае 1896 г. состоялась церемония коронации: представился удобный случай проверить те обещания, которые Николай дал бывшей любовнице. Проверка, мало сказать, разочаровала балерину.
Кшесинская была просто-напросто потрясена тем, что ее даже зрительницей не пригласили на гала-представление, устроенное в Большом театре в честь императорской четы. Там должны были показать новый балет «Жемчужина» на музыку Дриго. Главную роль в партии танцевала
с.49
Леньяни, молодая итальянская балерина. Но Матильда была не из тех, кто уступает свое место без борьбы. Она немедленно отправилась к великому князю Владимиру, любимому брату Александра III, старшему дяде Николая. Результат не замедлил себя ждать: Управление Императорских театров получило приказ пригласить Кшесинскую участвовать в другом гала-представлении, устроенном по случаю коронации. «Примысли о том, что Ники за меня заступился, мое сердце наполнилось счастьем».
Дриго пришлось пересмотреть свое сочинение, А Петипа добавил специально для Кшесинской па-де-де. Так, к белым, черным и розовым жемчужинам прибавилась желтая.
с.51
Матильда была не только талантливой танцовщицей, но и умной женщиной. Она ничего не оставляла на волю случая, рассчитывая даты своих представлений так, чтобы появляться всегда в самый разгар сезона; на все остальное время она устраивала себе долгие каникулы в своих многочисленных дворцах (каких многочисленных ? – В.С.) и загородных домах, где задавала роскошные приемы.
с.75
На удивленные вопросы Бурмана, который был в это время (1908 – В.С.) его лучшим другом. Вацлав отвечал, что получил от Дягилева аванс в 25 тыс. руб., под будущий контракт на астрономическую сумму, который свяжет его с «Русским Балетом»; в первый год он должен получать 60 тыс. рублей, а затем каждый год следовала прибавка в 10 тысяч… При этом речь шла только об ангажементе на четыре летних месяца, остальное время принадлежало Мариинскому театру.
с.80
Матильду Кшесинскую идея отправиться в Париж вместе с труппой привела в восторг, но у Фокина она вызвала неодобрительное отношение. Он считал Кшесинскую «устаревшей» танцовщицей, непригодной для его новых проектов и совершенно не был склонен вводить ее в свои балеты. Что касается Дягилева, у него было на этот счет другое мнение. Кшесинская должна была танцевать на гастролях любой ценой: дело было не столько в ее славе, сколько с ее влиятельности.
И потому Фокину пришлось уступить. Он нехотя ввел приму в один-единственный балет, и Дягилев считал, что она согласится: уж очень важными были парижские гастроли. Но этого не случилось. Узнав, что ей предстоит исполнить всего одну роль, Кшесинская полностью утратила интерес к проекту.
с.81:
Декорации «Павильона Армиды» можно было взять в Императорских театрах, но декорации «Клеопатры» и «Сильфид» надо было делать самим. Могущественный покровитель труппы великий князь Владимир добился у царя субсидии в 100 тысяч рублей.Но в феврале 1909 г. обрушился удар судьбы: умер великий князь Владимир.
Ситуация быстро ухудшилась: обещанные субсидии исчезли с повестки дня. Великий князь Андрей, родной сын покойного, ревнуя к влиянию Дягилева на отца, пожаловался царю, обличая «упадочническое искусство», которое пропагандировал создатель «Русского балета».
с.83
Великий князь Андрей, объявив, что искусство Дягилева «порочит память его дорогого папы», добился запрета увозить в Париж декорации Большого и Мариинского театров.
с.135
Так, балерине Лидии Лопуховой, ставшей женой Кейнса, влиятельного английского экономиста, было разрешено остаться в труппе.
В Санкт-Петербурге балетные школы часто воспринимались как место разврата. Поскольку настоящих балетных критиков еще не существовало. Высказывания, касающиеся балета, чаще всего сводились к «похвале женственности». Аким Волынский, один из таких «специалистов», создал целую теорию, согласно которой наиболее важной вещью в танце является эротизм. Он с неизменным удовольствием описывал ширину бедер своих любимых танцовщиц, не проявляя ни алейшего интереса к хореографии.
с.43
Царские танцовщицы.Оказаться под императорским покровительством считалось особенно удачей, это избавляло артистов искать средств у богатых предпринимателей или банкиров. Хотя – что значит, искать? Балерины в России так высоко ценились, что редко можно было встретить такую, у которой не было бы богатого покровителя. Поговаривали даже, что некоторые члены императорской фамилии подавали пример по этой части.
с.44
Разумеется, аристократия и члены императорской фамилии фигурировали в числе самых пылких почитателей балета. Впрочем, эту традицию подхватили после революции «красные цари», превратившие Большой театр в свой гарем (как вульгарно пишет Федоровский – В.С.).Так, балерина Матильда Кшесинская была любовницей Николая II до его вступления в брак. Будущий император посещал ее в доме, выстроенном когда-то великим князем Константином Николаевичем для Кузнецовой, танцовщицы, от которой у него было двое сыновей (проверить: кому принадлежал дом по Английскому проспекту, 18 – В.С.). Князь Владимир Долгорукий, брат знаменитой Кати (почему «Катя», откуда такая фамильярность? – В.С.) морганатической супруги императора Александра II, прижил незаконного сына с танцовщицей Александровой и впоследствии Михаил Александров и сам стал танцовщиком. Великий князь Николай Николаевич, брат Александра III (ошибка, надо «Александра II»- В.С.) тоже полюбил танцовщицу, Числову, у них было два сына и две дочери. Граф Алексей Шувалов, принадлежавший к другому знатному роду, женился на танцовщице Вере Легат. Крестник Павла Гердта, самого прославленного танцовщика Санкт-Петербурга конца XIX века, немца по отцу, крестившегося в православие, стал Павел Андреевич Шувалов.
Что касается звезды русского балета Анны Павловой, она была внебрачной дочерью богатого купца, который заставил свою любовницу выйти замуж за солдата.
Но пожалуй, самым ярким примером удивительного социального восхождения все-таки остается более близкая нам история Матильды Кшесинской.
с.16
…Цесаревич поселил Кшесинскую на Английскую набережную. (Неверно – Английский проспект, Потом, это было не в 1892 г., а только в 1894 г., когда наследник подарил дом по Английскую проспекту, 18. Федорович переписал ошибку с книги Радзинского, 1993. У Радзинского тоже «Английская набережная» – В.С.).
Выбор Матильды в качестве любовника цесаревича предварительно был предметом довольно забавного обсуждения в лоне царской семьи, а следовательно, не принадлежал одному только будущему царю. Приведем слова жены великого князя Константина, которая принялась по этому поводу за сравнительное изучение достоинств и недостатков представительниц различных народов. «Русские, - говорила она, часто бывают красивыми, но их любовь недостаточно утонченна; француженки обладают богатым воображением, но чересчур похотливы и учат великих князей непристойным вещам; испанки до того страстны, что доводят своих партнеров до бессилия; итальянки слишком ревнивы, и их любовь опасна; немки слишком холодны и сентиментальны. Кто остается? Польки. Только они умеют соблюсти меру во всем: в красоте и утонченности, в похотливости и сентиментальности».
Сама судьба подсказывала решение: Кшесинская была полькой (Мать Кшесинской – француженка – В.С.).
Романтическая связь с цесаревичем совпала с первыми успехами Матильды на сцене. Случилось так, что итальянка Карлотта Брианца, первая Аврора в «Спящей красавице» покинула сцену в 1891 г. После ее ухода Кшесинская, бесспорно, стала прима-балериной русской сцены, затмив всех иностранных звезд.
с.48
Злые языки обвиняли Кшесинскую в том, что у нее «отвратительные» ноги и называли ее, обыгрывая балетный термин, «танцовщицей невысокого полета». Но танцовщица заставляла забыть о любых своих недостатках благодаря удивительному обаянию и ослепительным пируэтам.
Поклонники «несравненный» следователь за ней на гастроли. «Фантастический период, - скажет она позже об этом времени.- Ни один мужчина не мог разориться без того, чтобы вину за это не приписали женщине. Мужчины тогда не скрывали своих любовниц. Они демонстрировали их, тратили на них состояния. Я жалела несчастных жен, неспособных соперничать с подобной выставкой роскоши, и мечтала об установлении равенства».
с.48
В мае 1896 г. состоялась церемония коронации: представился удобный случай проверить те обещания, которые Николай дал бывшей любовнице. Проверка, мало сказать, разочаровала балерину.
Кшесинская была просто-напросто потрясена тем, что ее даже зрительницей не пригласили на гала-представление, устроенное в Большом театре в честь императорской четы. Там должны были показать новый балет «Жемчужина» на музыку Дриго. Главную роль в партии танцевала
с.49
Леньяни, молодая итальянская балерина. Но Матильда была не из тех, кто уступает свое место без борьбы. Она немедленно отправилась к великому князю Владимиру, любимому брату Александра III, старшему дяде Николая. Результат не замедлил себя ждать: Управление Императорских театров получило приказ пригласить Кшесинскую участвовать в другом гала-представлении, устроенном по случаю коронации. «Примысли о том, что Ники за меня заступился, мое сердце наполнилось счастьем».
Дриго пришлось пересмотреть свое сочинение, А Петипа добавил специально для Кшесинской па-де-де. Так, к белым, черным и розовым жемчужинам прибавилась желтая.
с.51
Матильда была не только талантливой танцовщицей, но и умной женщиной. Она ничего не оставляла на волю случая, рассчитывая даты своих представлений так, чтобы появляться всегда в самый разгар сезона; на все остальное время она устраивала себе долгие каникулы в своих многочисленных дворцах (каких многочисленных ? – В.С.) и загородных домах, где задавала роскошные приемы.
с.75
На удивленные вопросы Бурмана, который был в это время (1908 – В.С.) его лучшим другом. Вацлав отвечал, что получил от Дягилева аванс в 25 тыс. руб., под будущий контракт на астрономическую сумму, который свяжет его с «Русским Балетом»; в первый год он должен получать 60 тыс. рублей, а затем каждый год следовала прибавка в 10 тысяч… При этом речь шла только об ангажементе на четыре летних месяца, остальное время принадлежало Мариинскому театру.
с.80
Матильду Кшесинскую идея отправиться в Париж вместе с труппой привела в восторг, но у Фокина она вызвала неодобрительное отношение. Он считал Кшесинскую «устаревшей» танцовщицей, непригодной для его новых проектов и совершенно не был склонен вводить ее в свои балеты. Что касается Дягилева, у него было на этот счет другое мнение. Кшесинская должна была танцевать на гастролях любой ценой: дело было не столько в ее славе, сколько с ее влиятельности.
И потому Фокину пришлось уступить. Он нехотя ввел приму в один-единственный балет, и Дягилев считал, что она согласится: уж очень важными были парижские гастроли. Но этого не случилось. Узнав, что ей предстоит исполнить всего одну роль, Кшесинская полностью утратила интерес к проекту.
с.81:
Декорации «Павильона Армиды» можно было взять в Императорских театрах, но декорации «Клеопатры» и «Сильфид» надо было делать самим. Могущественный покровитель труппы великий князь Владимир добился у царя субсидии в 100 тысяч рублей.Но в феврале 1909 г. обрушился удар судьбы: умер великий князь Владимир.
Ситуация быстро ухудшилась: обещанные субсидии исчезли с повестки дня. Великий князь Андрей, родной сын покойного, ревнуя к влиянию Дягилева на отца, пожаловался царю, обличая «упадочническое искусство», которое пропагандировал создатель «Русского балета».
с.83
Великий князь Андрей, объявив, что искусство Дягилева «порочит память его дорогого папы», добился запрета увозить в Париж декорации Большого и Мариинского театров.
с.135
Так, балерине Лидии Лопуховой, ставшей женой Кейнса, влиятельного английского экономиста, было разрешено остаться в труппе.
Бронислава НИЖИНСКАЯ. Ранние воспоминания», М., Изд-во «АРТ», 1999.
с.154
Наконец учебный год завершился. Вацлав был принят пансионером и получил стипендию Дидло.Ему очень хотелось показаться отцу в новенькой форме воспитанника Театрального училища. Мы ожидали приезда отца из Парижа, где во время всемирной выставки 1900 года он танцевал с новой партнершей, Марией Николаевной Лабунской. В «Фоли Бержер». Программа этого театра-варьете состояла из балетов, пантомим и отдельных мюзик-холльных номеров, здесь выступало много зарубежных артистов. В письмах отец восхищался Лабунской и рассказывал, как она ходила вместе с ним по магазинам и заботливо выбирала подарки для его жены и детей.
Отец с новой партнершей получил приглашение танцевать в Красносельском театре. Участвовать в этих предприятиях во время летних маневров императорской гвардии считалось большой честью. Публика состояла из петербургской знати, приезжавшей в Красное Село из столицы, в театре обыкновенно присутствовали великие князья, высшие офицеры гвардейских полков, а иногда и сам император.
Новая партнерша отца, Лабунская, матери нравилась, она втайне надеялась, что его роман с Румянцевой закончится. Однажды вечером мать с отцом были приглашены на роскошный ужин после спектакля, и мать рассказала мне потом, как деликатно поступила Лабунская: она надела блузку и юбку с широким поясом, чтобы на этом приеме жена Нижинского не оказалась единственной дамой без вечернего туалета.
с.155
Лабунская была очень красива, у нее были аристократические черты лица славянского типа, нежная кожа, большие выразительные глаза, великолепные длинные пепельные волосы, обаятельная улыбка. Она была классической танцовщицей, но сценический успех ее объяснялся главным образом темпераментом и экстравагантными костюмами. Я видела сделанную в Париже фотографию, на которой отец в костюме тореадора стоит, прелонив одно колено, а испанские юбки Лабунской, кружевные и очень пышные, образуют море пены за его спиной. Лабунская носила массу украшений: драгоценные камни в волосах, серьги, ожерелья, браслеты, кольца…
Лабунская считала, что сам факт приглашения ее в Красносельский театр – это своего рода «прощение». Она рассказывала моей матери, что закончила Театральное училище в 1886 году, Тогда же ее познакомили с наследником, которому, Как и ей, было 18 лет. В 1890 году, когда Матильда Кшесинская окончила Училище, Лабунскую перевели в корифейки. Два года спустя Кшесинская стала официально признанной любовницей наследника, а Лабунская, обвиненная в распространении сплетен об императорской фамилии. Была выслана из России, Она догадывалась, что источником этой злостной клеветы была ее соперница Кшесинская…
с.156
Многие артисты Императорских театров брали уроки у Чекетти, и я в свои девять лет оказалась в одном классе с прима-балеринами Ольгой Преображенской и Матильдой Кшесинской.
с.157
(Экзамены по приему в Театральное училище. Экзаменаторы)
Узнала я и двух балерин из класса Чекетти – Ольгу Преображенскую и Матильду Кшесинскую. Кшесинская внимания на меня не обратила, а Преображенская приветливо улыбнулась.
с.170
Новый директор Императорских театров. Владимир Аркадьевич Теляковский, объявил, что 21 октября пойдет балет «Камарго» с Ольгой Преображенской в главной роли. Мы очень удивились, что Теляковский решился дать «Камарго» с Преображенской. Ведь именно из-за скандала с этим балетом был уволен его предшественник, князь Сергей Михайлович Волконский. Всемогущая Матильда Кшесинская отказалась выступить в «Камарго» в предложенном ей костюме, была за это оштрафована дирекцией и добилась увольнения Волконского. Кшесинская очень ревниво относилась к ролям, которые считала своими, и поступок нового директора показался всем смелым.
с.174
Второй акт «Лебединого озера» танцевала Матильда Кшесинская; кажется, это было ее первое выступление после рождения сына.
с.188
После рождественских каникул работа над «Волшебным зеркалом» возобновилась. На генеральной репетиции в первом акте Король – Павел Гердт дарил Королеве – Марии Петипа огромное «Волшебное зеркало», и она любовалась своим отражением. Затем Король представлял Принца – Сергея Легата Принцессе – Матильде Кшесинской. В тот момент, когда в зеркале вместо отражения Королевы должно было появиться прелестное личико Принцессы, огромное личико Принцессы, огромное зеркало треснуло и разбилось прямо на сцене. Это было принято за дурное предзнаменование для нового балета.
Тем не менее, на премьере 9 февраля, бенефисе Мариуса Петипа, зал был полон. На спектакле присутствовали государь и вся августейшая семья.
с.189
Седьмого февраля я принимала участие в спектакле придворного Эрмитажного театра «Фея кукол», поставленном братьями Легат. В нем изображалась игрушечная лавка. Анна Павлова была испанской куклой, а Вера Трефилова – японской. Феей кукол была, естественно, Матильда Кшесинская. Два Пьеро – мой учитель Михаил Фокин и учитель Вацлава Сергей Легат – танцевали с Кшесинской па-де-труа.
с.231
Студенты консерватории частным образом поставили оперу Римского-Корсакова «Кащей Бессмертный», которая считалась «революционной» и не была разрешена к постановке в Императорских театрах. Представление было прервано появлением полиции и запрещено. Завязалась драка.
До конца года больше серьезных происшествий в театрах не произошло, но в целом обстановка оставалась беспокойной. В театре до Рождества работала следственная комиссия. За участие в беспорядках были уволены Петр Михайлов и Иосиф Кшесинский. Последнему, правда, благодаря влиянию сестры, сохранили пенсию. Михайлов покинул Россию и изучал право в Париже.
с.252
На генеральную репетицию «Евники» в Мариинском театре взяли, как обычно, всех живущих в интернате воспитанников Театрального училища. В заглавной роли рабыни Евники выступила Матильда Кшесинская. У нее был очень эффективный танец среди мечей, вонзенных в сцену.
с.272
На одной лестничной площадке с нами жила балетная артистка Анна Домерщикова. Мама удивилась, когда Вацлав стал ходить к ней в гости, носить цветы, коробки шоколада и французские пирожные. Меня это очень заинтересовало; приходя по субботам из Училища домой, я замечала, что визиты Вацлава к соседке становятся все продолжительнее. Настоящей целью этих посещений была не Домерщикова, а ее близкая подруга, красавица Мария Горшкова. Летом Горшкова выступала в Красном Селе, и Вацлав часто встречал ее. Знакомы они были с 1905 года, когда вместе танцевали в школьном спектакле.
Маму беспокоили частые встречи Вацлава с Горшковой. Как-то за чаем она сказала брату, что он слишком уж увлекся ею. Вацлав вспылил и заявил, что любит Марию и собирается на ней жениться. Мама, уверенная в том, что Горшкова не любит Вацлава, что с ее стороны это сплошное притворство, ответила: «Горшкова не может всерьез относиться к тебе, восемнадцатилетнему мальчишке. Она пытается вскружить тебе голову из соображений своей театральной карьеры. Как только ты попробуешь ее обнять, она скажет, что полюбит тебя, если ты будешь с ней танцевать».
Горшкова, которая была на два года старше брата, стремилась занять в театре положение балерины. Считаясь одной из самых пылких поклонниц Анны Павловой, она не отходила от нее ни на шаг, надеясь, что влияние Павловой поможет ее продвижению в труппе.
Вацлав резко побледнел, весь напрягся и так крепко сжал граненый стакан, что тот треснул, и по скатерти разлился чай.
Но вскоре мы заметили, что визиты Вацлава в соседнюю квартиру прекратились. Тогда он промолчал, но позже признался маме: «Ты была права, мамуся. Все произошло именно так, как ты говорила. Я обнял Марию и уже собирался поцеловать ее, когда она прошептала: «Вацлав, обещай, что настоишь на том, чтобы танцевать со мной па-де-де». Я сразу излечился от этой любви. Извини, что я доставил тебе столько неприятностей».
с.274
После разрыва с Горшковой брат был очень несчастен. В театре он всех сторонился и друзей не завел.
с.278
Вацлав очень гордился, что в «Тщетной предосторожности» его партнершей будет прима-балерина assoluta Матильда Феликсовна Кшесинская.
Мне приходилось видеть «Тщетную предосторожность», я сама много раз участвовала в этом балете. Особенно запомнилось представление 4 февраля 1904 года. Было объявлено, что это прощальный спектакль Кшесинской. Она выбрала для него тот же балет, в котором дебютировала на сцене Мариинского театра в 1890 году. Атмосфера в зале в тот вечер была наэлектризована. За кулисами все – артисты, воспитанники, даже рабочие сцены – тоже очень волновались. Решение Кшесинской покинуть сцену Императорских театров стало для всех полной неожиданностью. С 1895 года, когда она получила звание балерины, Кшесинская, благодаря своей близости ко двору и лично к царю, самодержавно управляла балетной труппой Мариинского театра.
В следующем году Кшесинская вернулась в театр «по просьбе публики», но отказалась подписать долгосрочный контракт, который связал бы ее. Она предпочитала сохранять статус гастролерши и изредка выступать в Петербурге и Москве. При этом она была свободна принимать различные приглашения за границей.
Мне очень хотелось видеть «Тщетную предосторожность» с Вацлавом и Кшесинской, но никто из выпускников в спектакле занят не был
с.279
После «Тщетной предосторожности» Кшесинская предложила Вацлаву выступить с ней 11 ноября 1907 года в дивертисменте на прощальном бенефисе Марии Петипа, в программу которого входила Раймонда».
Для дивертисмента Кшесинская попросила Куличевскую поставить па-де-де на музыку Шопена. На нее произвел большое впечатление шопеновский вечер Айседоры Дункан, который она видела в 1903 году в Вене.
Вацлаву не нравилась работа Куличевской, но он был польщен, когда Кшесинская предложила ему исполнить это па-де-де еще раз в декабре на бенефисе кордебалета в Москве.
с.280
Более интересной для меня оказалась первая встреча с художником Александром Николаевичем Бенуа. Сделанный им задник выглядел как настоящий гобелен. Лицам Армиды и ее возлюбленного Рене художник придал сходство с Матильдой Кшесинской и Павлом Гердтом.
с.281
В тот же день, несколько позже, мы узнали, что премьера отложена на неделю и назначены две генеральные репетиции. В довершение всего Кшесинская отказалась принять участие в новой постановке молодого хореографа (Фокина – В.С.). Но когда возникли трудности на генеральной и сами авторы начали выражать сомнения в успехе работы (а Бенуа даже высказался на эту тему в прессе), она заколебалась и отказалась от участия в спектакле. Анне Павловой предложили заменить ее, и к следующей генеральной она уже знала партию.
Премьера «Павильона Армиды» состоялась в воскресенье 25 ноября 1907 года. В один вечер с ним шло «Лебединое озеро» с Трефиловой. В роли Армиды выступила Анна Павлова, но Бенуа еще не переписал гобелен, и на нем Армида была похожа на Кшесинскую.
с.282
Фокин не позаботился, чтобы гобелен переписали, так что на спектаклях Мариинского театра смеющееся лицо Армиды напоминало Матильду Кшесинской, а стоящий рядом с ней красавец возлюбленный – Павла Гердта.
с.286
Сразу после выступлений в «Спящей красавице» Вацлав уехал с Кшесинской в Москву на бенефис кордебалета. В программе этого спектакля была «Баядерка», вновь поставленная Горским по записям Степанова. В спектакль входило и ставное па-де-де, которое Николай Легат несколько лет назад сочинил для себя и Кшесинской. Обычно он был ее партнером в этом дуэте, но на этот раз Кшесинская решила исполнять его с Вацлавом. Она танцевала также «Ноктюрн» на музыку Шопена, впервые показанный в Петербурге 11 ноября.
Перед отъездом в Москву брат нервничал, его огорчало, что у них с Кшесинской было мало репетиций, а Николай Легат достаточно недвусмысленно высказывал свое неудовольствие.
с.288
Пока Вацлав выздоравливал, мне удалось поговорить с ним о выступлениях в Москве. Он был разочарован, но не имел в Москве такого успеха, как в Петербурге, и полагал, что одна из причин этого крылась в хореографии Куличевской – выигрышно демонстрируя виртуозную технику Кшесинской, она не давала ему возможности продемонстрировать свою.
Он привез из Москвы газеты с рецензиями. Большинство московских критиков высказывались о «Ноктюрне» Куличевской довольно резко, хотя один из них писал, что «Кшесинская … настоящая прима-балерина, обладающая даром придать характерность каждому танцу… Ее великолепный партнер Нижинский много способствовал успеху этого танца».
Вацлав почувствовал, что балетоманы и публика в Москве предъявляли к танцовщикам иные требования, чем петербургский зритель. Ему показалось, что театральные эффекты были для них важнее, чем изысканная техника.
с.289
Я показала ему заметку из «Санкт-Петербургской газеты», опубликованную в ноябре после исполнения «Ноктюрна». В ней утверждалось, что в феврале Нижинский будет выступать с Кшесинской в Париже. Вацлав сказал мне, что Кшесинская действительно приглашала его принять участие в ее парижских гастролях, но состоятся они, вероятно, позже, весной. Вацлав просил никому ничего не говорить, пока о гастролях не объявят официально. Он ожидал, что эта новость вызовет гнев постоянного партнера Кшесинской, Николая Легата.
- Уверен, он не захотел помочь мне, потому что считает «Баядерку» «своим» балетом, и был очень недоволен, когда Кшесинская пригласила меня танцевать в Москве.
с.295
В январе 1908 года «Санкт-Петербургская газета» писала: «Во время предстоящих гастролей г-жи Кшесинской в Парижской опере ее партнером будет молодой танцовщик г-н Нижинсий». Сообщения об этом, появившиеся и в других газетах, вызывали гнев и ревность Николая Легата. Уже много лет он был постоянным и, по мнению всех артистов и публики, любимым партнером Кшесинской. Легат был возмущен тем, что «молодой танцовщик Нижинский» заменил его, и чувствовал в этом угрозу своему исключительному положению первого танцовщика труппы, ведь и другие балерины – Преображенская, Трефилова, Егорова и Павлова – хотели танцевать с Нижинским. Перефразируя известную поговорку, он сказал: «Поляк поляка видит издалека». Легат намекал на то, что отец Кшесинской, так же как и наши родители, был польского происхождения и до приезда в Россию работал в варшавском театре «Вельки».
с.312
Мне также очень хотелось увидеть дивертисмент этого спектакля («Евника» - В.С.). В нем должны были участвовать и Кшесинская, и Павлова. Предполагалось, что Павлова исполнит своего знаменитого «Лебедя», А Кшесинская – «Ноктюрн». Мы знали о напряженных отношениях, сложившихся между балеринами: каждая хотела выступить более выигрышно. Фокин, не желая быть замешанным в этом конфликте, ко всеобщему удивлению, просто отменил дивертисмент.
Кшесинская, узнав об этом, разгневалась и немедленно сообщила Фокину, что не будет выступать в «Евнике». Павлова вызвалась заменить ее в заглавной роли, а собственную партию Актеи передать Карсавиной.
с.316
Недобрые чувства, которые питал Легат к Вацлаву, было нетрудно понять. Во-первых, все балерины – Кшесинская, Преображенская, Егорова, Трефилова, Павлова – хотели танцевать с его молодым соперником. Кроме того, Вацлав не скрывал, что находит обязательный ежедневный класс Легата скучным, и плохо посещал его.
с.317
Зина Пюман рассказала, что у брата в труппе немало врагов. Многие молодые танцовщики, завидовавшие его успехам, подружились с Марией Горшковой и распускают сплетни о Вацлаве. Они утверждают, что причина его разрыва с Марией в том, что он не способен любить женщину. Я помнила, как сильно Вацлав был влюблен в Горшкову, как оскорбился, поняв. Что она хочет использовать его в своих карьерных целях. Порвав с ней, брат стал очень мрачен и в театре держался особняком. Он испытывал недоверие к женщинам, утверждал, что они пользуются своими чарами, чтобы завлечь мужчину и эксплуатировать его. Когда молодые танцовщики и танцовщицы приглашали его поужинать после спектакля, он отказывался. В это время Вацлав порвал с Бурманом и компанией его друзей-игроков. Зина также рассказала, что многие молодые танцовщики постоянно дразнят Вацлава, требуя доказательств того, что он может любить женщин.
Горшкова была первой женщиной, которую Вацлав по-настоящему полюбил, В тяжелый период разочарования и разрыва с нею Вацлав встретил князя Львова. Когда они вдвоем начали регулярно появляться на концертах и в театрах, в труппе стали смеяться над братом, поползли грязные сплетни. Кое-что доходило даже до меня в Училище, но я в то время отличалась такой невинностью, что даже не поняла, о чем идет речь. Я считала князя другом нашей семьи и поклонником таланта Вацлава.
с.319
Вацлава я в это время видела редко – он каждый день репетировал с Кшесинской. Их отъезд был назначен на 21 апреля, и брат с нетерпением ждал этого дня.
И вдруг Вацлав заболел. Эта болезнь брата стала настоящей трагедией в нашем доме.
До меня доносились разговоры, которые вели между собою князь Львов, взволнованная мама и врач, пытавшийся ее успокоить. Он говорил, что болезнь не серьезная, не опасная, что недели через две-три брат будет здоров, что очень многие молодые люди через это проходят.
Из этих тайных разговоров я поняла, что один из артистов уговорил Вацлава пойти с ним к женщинам легкого поведения, подзадорив разговорами о том, что пора брату стать настоящим мужчиной. После этого визита Вацлав и заболел.
Вацлав обвинял этого «товарища» в том, что он все подстроил специально, что лишить его возможности ехать с Кшесинской в Париж и тем самым расположить к себе Николая Легата. Я не уверена, что это на самом деле было так, возможно, Вацлав пытался найти себе хоть какое-то оправдание.
с.320
Незадолго до своего окончательного выздоровления Вацлав узнал, что Кшесинская решила найти ему замену и уже репетировала с Легатом. Это очень расстроило брата.
с.322
(Лето 1908 года). Вацлав сказал, что Куличевская, уезжая в Париж вместе с Кшесинской, не предложила ему выступать в Красном Селе (возможно, это было связано с слухами о том, что у него травма ноги). Поэтому он был не прочь на некоторое время покинуть Петербург.
с.325
Вернувшись в Петербург, Кшесинская попросила Вацлава выступить с ней в Красном Селе. Наконец мне преставилась возможность увидеть их в «Ноктюрне» в костюмах, сшитых по эскизам Бакста. Костюм Кшесинской представлял собой длинную белую шелковую тунику в стиле Дункан.
Меланхолическая музыка шопеновского «Ноктюрна» была использована только в адажио. Чтобы Кшесинская в вариации могла продемонстрировать свою блестящую пальцевую технику, к адажио добавили бравурный вальс. Исполнительский стиль Кшесинской, даже когда она танцевала под музыку Шопена, был прямой противоположностью воздушному танцу Анны Павловой.
Кроме «Ноктюрна» Вацлав с Кшесинской исполняли в Красном Селе вариацию из «Баядерки». Вацлав был с ней очень эффектен. Кшесинская тоже танцевала блистательно. Когда она появлялась на сцене, театр, казалось, освещался яркой вспышкой. В детстве меня покорила техника Замбелли и Леньяни, а теперь я увидела Кшесинскую. Она демонстрировала танец поразительной виртуозности. Делая prestissimo множество фуэте, она словно превращалась в огненный шар, из которого летели брызги пламени.
Я часто обедала в Красном Селе вместе с Людмилой Шоллар и Вацлавом. Однажды за обедом к нам присоединилась Кшесинская, она рассказала о большом успехе Русского оперного сезона, организованного Дягилевым в Париже, когда она выступала там. Матильда Феликсовна вспомнила забавный случай, который произошел у нее на глазах во время репетиции «Бориса Годунова» в Шаляпиным в главной роли.
На репетициях в Париже всегда присутствовало много посторонних, которые, конечно не понимали русского языка. Шаляпин репетировал не в сценическом костюме, а в обыкновенной одежде. В последнем акте, когда Борису Годунову мерещится убиенный царевич Димитрий, публика в панике вскочила с мест, не понимая, что же так напугало Шаляпина, который, задыхаясь и дрожа от ужаса, показывал пальцем на что-то в дальнем углу сцены.
с.327
Этим летом Кшесинская была очень приветлива с Вацлавом и охотно с ним танцевала. Кажется, именно в это время она попросила Людмилу Шоллар показать ней балет «Принц-садовник», чтобы исполнить его с Нижинским.
На репетициях Кшесинскую всегда окружала толпа восторженных поклонников. Вацлав старался держаться в сторонке, чтобы не вызвать ее ревности. Он даже избегал бывать на приемах, которые она давала в своем доме. Во время этих приемов все танцовщики, стремившиеся выступать с Кшесинской, пытались привлечь к себе ее внимание.
Осенью Кшесинская устраивала новоселье в своем особняке. Об этом событии очень много говорили, там должен был присутствовать весь петербургский свет. Вацлава тоже пригласили, но он идти не хотел и не знал, как лучше отказаться. По совету князя Львова он послал извинительную записку, букет и подарок – икону работы Фаберже, сделанную из перламутра, с серебряным нимбом над ликами святых; в киоте она лучилась разноцветными отсветами. В своих мемуарах Кшесинская отмечает, что в выборе подарка «отразилась благородная душа» Вацлава и что из всех ценных вещей, пропавших во время революции, о потере этого образа она особенно жалела, так как «это было воспоминание о прекрасных днях моей артистической карьеры и о добром, благородном и благодарном артисте, который так рано покинул сцену».
с.333
14 декабря, в бенефис кордебалета, был поставлен «Царь Кандавл». Балет восстановил Николай Сергеев, главную партию танцевала Матильда Кшесинская.
с.341
Примечание редакторов американского издания.
К стр. 170: Всемогущая Матильда Кшесинская отказалась выступить в «Камарго» в предложенном ей костюме… - Когда в балете Петипа «Камарго», возобновленном Львом Ивановым в 1901 г., выступила М.Ф.Кшесинская, ей не понравился костюм в стиле Людовика XV, точно скопированный с того, который Екатерина Великая надевала на бал-маскарад, и она вынула из юбки обруч, превращающий ее в кринолин. Оштрафованная за самоуправство, Кшесинская обратилась к царю и добивалась распоряжения снять с нее штраф и официально об этом заявить. Князь Волконский вынужден был выполнить распоряжение, но вслед за этим подал в отставку.
Часть 2.
с.10
(1909 год). Мама была счастлива, что ее дети будут танцевать в Париже. Эту радость, правда, слегка омрачало то, что Кшесинская с Николаем Легатом в качестве партнера, отправлялась в Варшаву. Ведь маме так всегда хотелось, чтобы мы выступили на сцене ее родного театра «Велики»!
с.12
Дягилев решил переименовать па-де-де из «Спящей красавицы» (дуэт Голубой птицы и принцессы Флорины) в «Жар-птицу». Этот номер был включен в дивертисмент «Пир», танцевать его должны были Кшесинская и Нижинский.
Когда Кшесинская отказалась от участия в сезоне, было объявлено, что вместо нее это па-де-де будет танцевать Павлова.
с.28
(Осенний сезон 1909 года в Мариинском театре). Когда в августе мы вернулись в театр, оказалось, что труппа разделилась на две части. Нас прозвали «дягилевцами - фокинистами», а противоположную партию, в которую, кроме Матильды Кшесинской и Николая Легата вошли почти все танцовщики, не принимавшие участия в парижском сезоне, - «империалистами».«Империалисты» поддерживали старую балетную традицию и были очень близки к дирекции Императорских театров.
«Империалисты» считали своим главным врагом Фокина. Нижинский, которого французские журналисты называли «Богом танца», был врагом номер два.
с.29
(Фокин переделал балет «Талисман»). Этот балет был поставлен так, чтобы дать возможность классическим балеринам Кшесинской и Преображенской продемонстрировать свою блестящую технику.
с.52
(балет «Жар-Птица» Стравинского). Прежде всего, Фокин поставил «Танец волшебных царевен». В нем участвовали 12 девушек, которые, танцуя, играли золотыми яблочками. После этого номера Фокин перешел к работе над массовой сценой у замка Кащея Бессмертного. Музыка становилась яростной, и на сцену под бешеные, неистовые звуки врывались чудища и страшилища, а вслед за ними и сам жуткий Кащей, воплощение зла, существо без души. В этом дьявольском танце участвовал весь кордебалет; вся сцена приходила в движение, по ней кружилась масса ужасных, безобразных существ. Иван-царевич находил яйцо, в котором была заключена душа Кащея бессмертного, разбивал его, и дьявольская сила исчезала.
После сцены «У замка Кащея» работа Фокина пошла быстрее, и вскоре он поставил финальную сцену – апофеоз-коронацию Ивана-царевича.
Дягилев часто приходил на наши репетиции вместе с Головиным, автором декораций и костюмов этого балета. Оба они восхищались фокинской хореографией. Мы были уверены, что балет будет иметь успех в Париже, но очень сомневались, поставят ли его когда-нибудь в России.
Либретто «Жар-птицы» основано на сюжетах нескольких русских сказок. Одна из них – «Кащей Бессмертный» - могла вызвать неудовольствие цензурного комитета. Когда в 1902 году Римский-Корсаков написал для частной сцены оперу на этот сюжет, цензура его запретила. В трагические дни 1905 года во время волнений на улицах спектакль «Кащей Бессмертный», поставленный студентами консерватории, был прерван и запрещен полицией как порождавший революционные идеи и призывавший к отмене самодержавия (очевидно, с точки зрения цензуры, Кащей воплощал идеи самодержавного правителя, а яйцо символизировало его власть). С тех пор произведения Римского-Корсакова исполнялись на сцене Мариинского театра очень редко.
Я знала, что Сергей Павлович брал уроки у Римского-Корсакова в Петербургской консерватории. Вацлав рассказывал, что для дягилевских оперных спектаклей в Париже в 1908 году Римский-Корсаков заново оркестровал оперу Мусоргского «Борис Годунов» и сочинил на темы Мусоргского дополнение к первому акту.
с.71
Балет Дриго «Пробуждение Флоры» впервые был поставлен Мриусом Петипа и Львом Ивановым в 1894 году. Премьера с Кшесинской в главной роли состоялась в Петергофе.
с. 72
В Мариинском театре мы опять репетировали этот ужасный классический балет «Талисман». Работа над этим руководством Николая Легата шла уже второй год, мы репетировали одну скучнейшую классическую картину за другой. Балет это «выпекался» исключительно для того, чтобы дать возможность Кшесинской еще раз блеснуть на сцене. Премьеру «Талисмана» назначили на 14 ноября 1910 года. Кшесинская была уже немолода, но очень знаменита и несомненно талантлива. Она сохранила прекрасную технику, особенно пальцевую, но элевации у нее не было. Это был старый стиль акробатического танца. Все движения Кшесинской отличались резкостью и вульгарностью, ее исполнительская манера была прямо противоположна Павловской. Тем не менее, когда Павлова покинула Мариинский театр, Кшесинская потребовала, чтобы ей передали Павловой – «Шопениану» и «Жизель».
У Кшесинской было много поклонников в партере, среди них и искренние почитатели ее таланта – старые балетоманы, - и люди, пытавшиеся с ее помощью проникнуть в высшие петербургские круги. Галерка Мариинского театра, заполненная молодыми любителями балета, поклонниками Павловой, Нижинского и Фокина, противопоставляла этой старой гвардии. «Раек» объявил войну знаменитой балерине и вообще отказывался ей аплодировать.
Кшесинская как-то сказала: «Плевала я на раек». Это вызвало негодование зрителей. Они направили коллективное письмо, в котором писали: «Нам отсюда, сверху, намного легче плевать на вас, чем вам на нас».
с.74
Когда Вацлав вернулся в Петербург, Теляковский был очень благожелателен к нему. Он не выказал никакого неудовольствия по поводу того, что Вацлав поздно вернулся и не мог участвовать в «Жизели» с Павловой и Карсавиной в сентябре. Напротив, он назначил новое представление «Жизели» с Карсавиной и Нижинским. Когда Вацлав заявил, что прежде, чем начать репетиции такого ответственного балета, ему нужно потренироваться и войти в форму. Теляковский согласиться и перенес спектакль на 23 января 1911 года.
Эта новость вызвала ярость Кшесинской, которая хотела исполнять с Вацлавом «Жизель» во время своего бенефиса 13 февраля, а он отказался, сославшись на то, что к этому времени еще не будет готов. Теперь же ей стало известно, что Нижинский собирался танцевать этот спектакль на три недели раньше.
Вацлава все причисляли к «новаторам», так мы, «дягилевцы», стали называть свою группу.«Новаторы» считали искусство Кшесинской типичным выражением старой, отжившей классической школы. Стремясь к творчеству, мы боролись также с устаревшими представлениями о том, что единственной целью артиста является его собственная карьера.
Кшесинская угрожала, что добьется увольнения некоторых из нас. И первым должен стать Нижинский, не пожелавший выступать во время ее бенефиса. А за ним его сестра – за революционную пропаганду среди артистов.
Но Теляковский явно испытывал симпатию к новаторам. Он давно не любил Кшесинскую, из-за которой у него было столько неприятностей. Их отношения ухудшились, когда после отъезда Павловой Теляковский второе представление «Жизели» в этом сезоне поручил Тамаре Карсавиной. Кшесинской всегда хотелось танцевать «Жизель», а теперь она стремилась показать Фокину и Дягилеву, что способна исполнять романтические балеты.
с.82
Увольнение Вацлава широко обсуждалось в прессе и вызвало толки в Петербурге. Нижинский, артист, приобретший широкую известность во всей Европе, Бог танца, был уволен. В артистических кругах говорили, что тех, кто усмотрел что-то неприличное в костюме Нижинского, созданного по эскизу Бенуа, следует подвергнуть психиатрической экспертизе или же вылить на них ведро воды и уж, конечно, не пускать ни в один музей.
Костюм, надетый Нижинским в первом акте «Жизели», не был похож на традиционный костюм, принятый на сцене Мариинского театра: обычно танцовщик поверх трико надевал короткие штанишки. В этом спектакле Вацлав вышел на сцену только в трико. На нем был настоящий костюм эпохи итальянского Возрождения. Поверх трико – лишь короткий колет с прикрепленным к бедру кармашком-сумочкой.
В этом же костюме Нижинский танцевал в «Жизели» на сцене Гранд-Опера в Париже. Никто не мог бы усмотреть в эскизах Бенуа что-то неприличное, а я уверена, что костюм был сделан точно по этим рисункам вплоть до мельчайших детали, до последней пуговицы.
Пресса утверждала, что если, по мнению дирекции, в костюме Нижинского в самом деле было что-то неприличное, то в этом повинна администрация театра, так как известно, что артисты Императорских театров не несут ответственности за свой костюм и что в обязанность режиссера и костюмера входит проверка костюмов перед спектаклем.
Через несколько дней к Вацлаву пришел граф Бенкендорф. Он был гофмаршалом императорского двора и непосредсвенно подчинялся барону Фредериксу, Бенкендорф ценил в Нижинском большого артиста и хотел уяснить, что же именно произошло и каковы обстоятельства этого необычного увольнения.
Он рассказал Вацлаву, что, когда в присутствии вдовствующей императрицы Марии Федоровны заговорили на эту тему и кто-то заметил, что увольнение Нижинского произведено по ее указанию, Мария Федоровна ответила, что впервые слышит об этом.
«Я не видела в костюме Нижинского ничего неприличного, - процитировал граф Бенкендорф императрицу. – Напротив, я была в восторге от артиста. Если бы меня что-то шокировало, я немедленно сказала бы об этом. Должно быть, то была шутка со стороны «молодых людей».
Эти «молодые люди» были далеко не молоды: речь шла о великих князьях Сергее Михайловиче и Андрее Владимировиче, которые входили в окружение известной балерины Императорских театров Матильды Кшесинской. Вацлав был представлен одному из них, Андрею Владимировичу, и иногда встречался с ним в доме Кшесинской.
В тот вечер Вацлав рассказывал нам, что в антракте между первым и вторым актом «Жизели» за кулисы пришел великий князь Андрей Владимирович и потребовал, чтобы Нижинский немедленно показался ему в костюме второго акта, так как он не мог допустить, чтобы артист вновь появился в неприличном виде перед Марией Федоровной. Подобное вмешательство великого князя было беспрецедентным в истории Императорских театров. Режиссер помчался в уборную Нижинского передать «приказ», а за ним последовал Крупенский, исполняющий обязанности Теляковского в его отсутствие.
Нижинский был глубоко оскорблен как заявлением великого князя, что он, Нижинский. Появился на сцене в неприличном костюме, так и приказанием показаться в костюме второго акта прежде, чем будет дано разрешение продолжить спектакль.
«Пожалуйста, передайте великому князю следующее: я не одет и гримируюсь для второго акта. Посему выйти на сцену не могу, но если великий князь желает видеть мой костюм для второго акта, то костюмер может привести его на сцену и показать великому князю».
с.84
Вацлав категорически отказался появиться в костюме перед кем бы то ни было, кроме служащих Императорских театров.
В рамках протокола, определяющего обращение с членами императорской семьи в России, подобный ответ, особенно штатного артиста Императорских театров, выглядел непередаваемо дерзким. Поэтому Крупенский, вернувшись на сцену, сообщил великому князю, что Нижинский немедленно явился.
Вацлав был расстроен, одевался медленнее обычного и к началу второго акта не был готов. Тогда Крупенский, который не случайно носил прозвище «Буря», ворвался в уборную Вацлава. Сначала он говорил очень редко, но вскоре смягчил тон и стал уговаривать Вацлава не делать из происшедшего «истории». Антракт все затягивался и затягивался. Великий князь стоял прямо на сцене, позади опущенного занавеса, и ждал. Невозможно было начинать второй акт, прежде чем он соблаговолит оставить сцену.
Некоторые артисты принялись уговаривать Вацлава поговорить с великим князем. Наконец Вацлав оделся и был готов. Он немного успокоился и понял, что артисту неприлично заставлять вдовствующую императрицу Марию Федоровну и всю публику так долго ждать начала представления.
Вацлав появился в глубине сцены. Он был закутан в черный плащ и так бледен, что это было так заметно даже под гримом. Он ни на кого не смотрел, просто стоял неподвижно около задней кулисы на достаточно большом расстоянии от великого князя, не делая попытки приблизиться к нему. Внезапно он распахнул плащ и показал костюм. После этого он повернулся кругом, снова завернулся в плащ, перекинул один конец через плечо и совершенно спокойно широким шагом ушел со сцены. Великий князь отправился в свою ложу. Режиссер дал сигнал к началу второго акта.
После спектакля великий князь позвал барона Фредерикса и сказал, что вдовствующая императрица Мария Федоровна приказала уволить Нижинского за появление на сцене в неприличном костюме и просила передать ее приказание министру.
Вацлава несколько раз вызывал к себе Владимир Аркадьевич Теляковский, уговаривая вернуться. Но решение Вацлава было непоколебимо.
с.85
Уход Вацлава из Мариинского театра, по-видимому, послужил решающим толчком для создания Дягилевым постоянной труппы «Русский балет»; будучи ее руководителем, он подписывал контракты с артистами и заключал ангажементы с заграничными театрами.
с.148
Глядя на Павлову, я не могла удержаться от слез и все время вспоминала, как она танцевала в Петербурге и Париже. Рутина ежедневных выступлений в мюзик-холле изменила ее стиль, завораживающая сила которого заключалась в том, что во всех ее движениях было нечто неуловимое, ускользающее: чуть неустойчивое равновесие, чуть колеблющиеся арабески, в которых пальцы едва казались пола. В Мариинском театре это было само совершенство. Глядя на Павлову, никто не думал ни о технике, ни об усилиях танцовщицы. Танец ее действовал магически. В Петербурге тогда царила жесткая итальянская школа в традициях Леньяни и Брианцы со всеми акробатическими трюками. Лучшей представительницей этого направления была Матильда Кшесинская. После этих балерин Павлова и ее танец казались нам нереальными. Это был аромат, дуновение ветерка, мечта, сон.
Теперь, в мюзик-холле, я не видела в танце Павловой того, что так любила когда-то.
с.163
То, что над Вацлавом нависла угроза военной службы, казалось, совсем не беспокоило Дягилева, хотя он не смог повидаться с адвокатом. Того не было в Петербурге, и вернуться он должен был не раньше сентября. Дягилев уверял маму, что отсрочку наверняка удастся продлить. Тем более, что Кшесинская, обещавшая танцевать с нами в Лондоне «Лебединое озеро», «Карнавал» и «Павильон Армиды», ясно дала понять, что хотела бы танцевать с Вацлавом не только в Лондоне, но и в Петербурге. Сергей Павлович рассчитывал, что она, используя все свои связи, сумеет сделать так, чтобы Вацлав мог вернуться в Россию.
с.170
(На заявлении Нижинского написали резолюцию, что он уклоняется от службы в армии).
Вацлав очень огорчился, но Дягилев успокаивал его, говорил, что скоро все устроится. Он намекал на то, что когда Матильда Кшесинская со своей обычной свитой, состоявшей из великих князей, прибудет в Лондон танцевать с Вацлавом, то удастся обо всем договориться.
Кшесинская приехала в Лондон вместе с великим князем Андреем Владимировичем. Они давали много приемов, на которых присутствовало немало влиятельных лиц в России.
Сергей Павлович и Вацлав посещали эти приемы, но Вацлав так и не заговорил о своей проблеме (освобождение от воинской службы – В.С.) ни с кем из высокопоставленных гостей.. Он надеялся, что Дягилев сумеет сделать так, что ему можно будет приехать в Россию для выступлений в Народном доме в январе и феврале 1912 года. Дягилев же, по-видимому, не удосужился ни с кем поговорить, уповая на влияние Кшесинской. Вацлав не слишком беспокоился, потому что на репетиции «Лебединого озера» Матильда Феликсовна была с ним очень любезна.
Дягилев просил меня быть внимательной и предупредительной с Кшесинской, которая предполагала выступать с нами в России и во время следующего сезона в Монте-Карло. Присутствуя в Лондоне на репетициях «Сильфид», Кшесинская была очень холодна со мной, ей не нравилось, что я готовлю «Мазурку». Она считала, что «Мазурку» и «Вальс» должна танцевать одна балерина, как это было в 1908 году, когда Фомин поставил обе партии для Павловой.
с.171
Кшесинская заявила, что в декабре в Мариинском театре собирается исполнять «Мазурку» и «Вальс».Я знала, что в феврале Кшесинская хочет танцевать «Сильфиды» в Народном доме с Нижинским и Карсавиной. Но когда Дягилев попросил меня выучить женскую вариацию в «Вальсе», я поняла, что ему нелегко будет убедить Карсавину поделить спектакль с Кшесинской.
В конце ноября Вацлав танцевал с Кшесинской «Лебединое озеро» И, несмотря на то, что он был прекрасным партнером и вел свою партию в полном соответствии со старой классической традицией, в которой балет был поставлен Петипа и Ивановым, успех его оказался меньше, чем у Кшесинской. Это его огорчила. Я говорила ему, что «публику» Кшесинской составляют двор, великие князья, множество официальных лиц и что она сумела упрочить свой успех тем, что ей аккомпанировал скрипач Миша Эльман, недавние концерты которого в Лондоне имели горячий прием.
с.175
(Моя первая ссора с Дягилевым). (Бронислава стала просить за девушек из кордебалета, которым дают жесткие балетные туфли)
Дягилев посмотрел на меня; голос его, как это всегда бывало в минуты гнева, стал очень высоким. Прямо на сцене, у всех на глазах, он стал кричать: «Постыдились бы вы, Броня, поднимать бунт в труппе и угрожать, что испортите спектакль!».
От этих несправедливых обвинений я просто остолбенела. Усомнившись в чистоте моих намерений, в моей преданности Русскому балету и моей работе, Дягилев оскорбил меня до глубины души. Ему, по-видимому, что-то уже наслетничали насчет «бунта». Не было ли это влияние Кшесинской, которая как-то уже грозила, что добьется моего увольнения из императорского балета, утверждая, что я «стою во главе бунтовщиков»? Неужели снова повторилась эта история?
с.188
В Будапеште танцевать «Лебединое озеро», «Шопениану» и «призрак розы» была приглашена Матильда Кшесинская. Она приехала со своей обычной свитой, состоявшей из поклонников и балетоманов. Они присутствовали на наших спектаклях, и многие из балетоманов поддерживали меня: после каждого представления я получала букеты и корзины цветов.
Среди моих поклонников были великий князь Гавриил Константинович и его молодая жена Антонина Рафаиловна (Нестеровская). Нестеровская была очень добра ко мне, когда я еще училась в Театральном училище; я всегда с благодарностью вспоминала о ее помощи во время ученического спектакля в 1906 году. Теперь она искренне радовалась моим успехам, называла дочкой и посылала цветы после каждого представления. Великий князь Гавриил нередко приглашал нас с Сашей к обеду. Кшесинская стала значительно любезнее со мной и несколько раз звала на свои приемы..
с.201
Мое первое выступление в роли балерины состоялось 18 апреля 1912 года в Монте-Карло. Позднее в том же месяце приехала Карсавина и танцевала в «Петрушке», затем 30 апреля я участвовала в одном представлении с Карсавиной и Кшесинской. В этот вечер Карсавина исполнила «Призрак розы» с Вацлавом, затем в «Сильфидах» Кшесинская танцевала с Вацлавом и со мной, и после этого я выступила в роли Балерины в «Петрушке».
с.210
Скорее уж Фокин использовал отдельные идеи Вацлава в «Дафнисе и Хлое». Я знала, что Фокин охотно пародировал танцы, и помнила, как понравилась ему моя мысль, танцуя Уличную танцовщицу в «Петрушке», карикатурно изобразить Кшесинскую в коде «Талисмана».
с.219
Должна признаться, что нередко я внутренне протестовала против чрезмерных требований, которые Вацлав предъявлял мне. Танцуя с такими балеринами, как Павлова, Карсавина или Кшесинская, Вацлав всегда был внимательным партнером… С ними он не экспериментировал.
с.266
Владимиров окончил Императорское Театральное училище в 1911 году. Он был великолепным танцовщиком старой классической школы и отличался прекрасной сценической внешностью. Однако он отклонил предложение Дягилева, предпочтя карьеру артиста Императорских театров, где занимал хорошее положение и пользовался всесторонней поддержкой Матильды Кшесинской и ее окружения. Позже он согласился выступать в труппе Дягилева во время летних каникул Императорских театров.
с.270
Никто и представить не мог, что с момента создания постоянной балетной труппы в 1911 году Нижинский работал практически без жалованья. Дягилев обещал платить ему 200 тысяч франков за 10 месяцев работы, то есть примерно за 100 выступлений. Карсавина и Фокин имели каждый такую же сумму, но только за шесть месяцев выступлений в году.
с.313
Комментарий редакторов американского издания:
к стр.83: - Великий князь Сергей Михайлович был дядей царя и считался покровителем Кшесинской. Великий князь Андрей Владимирович, двоюродный брат царя, жил с Кшесинской с 1900 г. Поженились они в Каннах в 1921 г.
- Бронислава Нижинская первая упоминает, что великий князь Андрей Владимирович был вовлечен в это событие, и рассказывает, в какой последовательности события развивались за кулисами. Существуют и другие версии. Одна – что за кулисы отправился великий князь Сергей Михайлович; вторая – что это был Теляковский, но это заведомо неверно. Воспоминания Нижинской в какой-то мере подтверждают, что окружение Кшесинской сыграло в увольнении Нижинского решающую роль, но остается еще один вариант – сам Дягилев мог намеренно толкнуть Нижинского на то, чтобы надеть этот костюм.
Наконец учебный год завершился. Вацлав был принят пансионером и получил стипендию Дидло.Ему очень хотелось показаться отцу в новенькой форме воспитанника Театрального училища. Мы ожидали приезда отца из Парижа, где во время всемирной выставки 1900 года он танцевал с новой партнершей, Марией Николаевной Лабунской. В «Фоли Бержер». Программа этого театра-варьете состояла из балетов, пантомим и отдельных мюзик-холльных номеров, здесь выступало много зарубежных артистов. В письмах отец восхищался Лабунской и рассказывал, как она ходила вместе с ним по магазинам и заботливо выбирала подарки для его жены и детей.
Отец с новой партнершей получил приглашение танцевать в Красносельском театре. Участвовать в этих предприятиях во время летних маневров императорской гвардии считалось большой честью. Публика состояла из петербургской знати, приезжавшей в Красное Село из столицы, в театре обыкновенно присутствовали великие князья, высшие офицеры гвардейских полков, а иногда и сам император.
Новая партнерша отца, Лабунская, матери нравилась, она втайне надеялась, что его роман с Румянцевой закончится. Однажды вечером мать с отцом были приглашены на роскошный ужин после спектакля, и мать рассказала мне потом, как деликатно поступила Лабунская: она надела блузку и юбку с широким поясом, чтобы на этом приеме жена Нижинского не оказалась единственной дамой без вечернего туалета.
с.155
Лабунская была очень красива, у нее были аристократические черты лица славянского типа, нежная кожа, большие выразительные глаза, великолепные длинные пепельные волосы, обаятельная улыбка. Она была классической танцовщицей, но сценический успех ее объяснялся главным образом темпераментом и экстравагантными костюмами. Я видела сделанную в Париже фотографию, на которой отец в костюме тореадора стоит, прелонив одно колено, а испанские юбки Лабунской, кружевные и очень пышные, образуют море пены за его спиной. Лабунская носила массу украшений: драгоценные камни в волосах, серьги, ожерелья, браслеты, кольца…
Лабунская считала, что сам факт приглашения ее в Красносельский театр – это своего рода «прощение». Она рассказывала моей матери, что закончила Театральное училище в 1886 году, Тогда же ее познакомили с наследником, которому, Как и ей, было 18 лет. В 1890 году, когда Матильда Кшесинская окончила Училище, Лабунскую перевели в корифейки. Два года спустя Кшесинская стала официально признанной любовницей наследника, а Лабунская, обвиненная в распространении сплетен об императорской фамилии. Была выслана из России, Она догадывалась, что источником этой злостной клеветы была ее соперница Кшесинская…
с.156
Многие артисты Императорских театров брали уроки у Чекетти, и я в свои девять лет оказалась в одном классе с прима-балеринами Ольгой Преображенской и Матильдой Кшесинской.
с.157
(Экзамены по приему в Театральное училище. Экзаменаторы)
Узнала я и двух балерин из класса Чекетти – Ольгу Преображенскую и Матильду Кшесинскую. Кшесинская внимания на меня не обратила, а Преображенская приветливо улыбнулась.
с.170
Новый директор Императорских театров. Владимир Аркадьевич Теляковский, объявил, что 21 октября пойдет балет «Камарго» с Ольгой Преображенской в главной роли. Мы очень удивились, что Теляковский решился дать «Камарго» с Преображенской. Ведь именно из-за скандала с этим балетом был уволен его предшественник, князь Сергей Михайлович Волконский. Всемогущая Матильда Кшесинская отказалась выступить в «Камарго» в предложенном ей костюме, была за это оштрафована дирекцией и добилась увольнения Волконского. Кшесинская очень ревниво относилась к ролям, которые считала своими, и поступок нового директора показался всем смелым.
с.174
Второй акт «Лебединого озера» танцевала Матильда Кшесинская; кажется, это было ее первое выступление после рождения сына.
с.188
После рождественских каникул работа над «Волшебным зеркалом» возобновилась. На генеральной репетиции в первом акте Король – Павел Гердт дарил Королеве – Марии Петипа огромное «Волшебное зеркало», и она любовалась своим отражением. Затем Король представлял Принца – Сергея Легата Принцессе – Матильде Кшесинской. В тот момент, когда в зеркале вместо отражения Королевы должно было появиться прелестное личико Принцессы, огромное личико Принцессы, огромное зеркало треснуло и разбилось прямо на сцене. Это было принято за дурное предзнаменование для нового балета.
Тем не менее, на премьере 9 февраля, бенефисе Мариуса Петипа, зал был полон. На спектакле присутствовали государь и вся августейшая семья.
с.189
Седьмого февраля я принимала участие в спектакле придворного Эрмитажного театра «Фея кукол», поставленном братьями Легат. В нем изображалась игрушечная лавка. Анна Павлова была испанской куклой, а Вера Трефилова – японской. Феей кукол была, естественно, Матильда Кшесинская. Два Пьеро – мой учитель Михаил Фокин и учитель Вацлава Сергей Легат – танцевали с Кшесинской па-де-труа.
с.231
Студенты консерватории частным образом поставили оперу Римского-Корсакова «Кащей Бессмертный», которая считалась «революционной» и не была разрешена к постановке в Императорских театрах. Представление было прервано появлением полиции и запрещено. Завязалась драка.
До конца года больше серьезных происшествий в театрах не произошло, но в целом обстановка оставалась беспокойной. В театре до Рождества работала следственная комиссия. За участие в беспорядках были уволены Петр Михайлов и Иосиф Кшесинский. Последнему, правда, благодаря влиянию сестры, сохранили пенсию. Михайлов покинул Россию и изучал право в Париже.
с.252
На генеральную репетицию «Евники» в Мариинском театре взяли, как обычно, всех живущих в интернате воспитанников Театрального училища. В заглавной роли рабыни Евники выступила Матильда Кшесинская. У нее был очень эффективный танец среди мечей, вонзенных в сцену.
с.272
На одной лестничной площадке с нами жила балетная артистка Анна Домерщикова. Мама удивилась, когда Вацлав стал ходить к ней в гости, носить цветы, коробки шоколада и французские пирожные. Меня это очень заинтересовало; приходя по субботам из Училища домой, я замечала, что визиты Вацлава к соседке становятся все продолжительнее. Настоящей целью этих посещений была не Домерщикова, а ее близкая подруга, красавица Мария Горшкова. Летом Горшкова выступала в Красном Селе, и Вацлав часто встречал ее. Знакомы они были с 1905 года, когда вместе танцевали в школьном спектакле.
Маму беспокоили частые встречи Вацлава с Горшковой. Как-то за чаем она сказала брату, что он слишком уж увлекся ею. Вацлав вспылил и заявил, что любит Марию и собирается на ней жениться. Мама, уверенная в том, что Горшкова не любит Вацлава, что с ее стороны это сплошное притворство, ответила: «Горшкова не может всерьез относиться к тебе, восемнадцатилетнему мальчишке. Она пытается вскружить тебе голову из соображений своей театральной карьеры. Как только ты попробуешь ее обнять, она скажет, что полюбит тебя, если ты будешь с ней танцевать».
Горшкова, которая была на два года старше брата, стремилась занять в театре положение балерины. Считаясь одной из самых пылких поклонниц Анны Павловой, она не отходила от нее ни на шаг, надеясь, что влияние Павловой поможет ее продвижению в труппе.
Вацлав резко побледнел, весь напрягся и так крепко сжал граненый стакан, что тот треснул, и по скатерти разлился чай.
Но вскоре мы заметили, что визиты Вацлава в соседнюю квартиру прекратились. Тогда он промолчал, но позже признался маме: «Ты была права, мамуся. Все произошло именно так, как ты говорила. Я обнял Марию и уже собирался поцеловать ее, когда она прошептала: «Вацлав, обещай, что настоишь на том, чтобы танцевать со мной па-де-де». Я сразу излечился от этой любви. Извини, что я доставил тебе столько неприятностей».
с.274
После разрыва с Горшковой брат был очень несчастен. В театре он всех сторонился и друзей не завел.
с.278
Вацлав очень гордился, что в «Тщетной предосторожности» его партнершей будет прима-балерина assoluta Матильда Феликсовна Кшесинская.
Мне приходилось видеть «Тщетную предосторожность», я сама много раз участвовала в этом балете. Особенно запомнилось представление 4 февраля 1904 года. Было объявлено, что это прощальный спектакль Кшесинской. Она выбрала для него тот же балет, в котором дебютировала на сцене Мариинского театра в 1890 году. Атмосфера в зале в тот вечер была наэлектризована. За кулисами все – артисты, воспитанники, даже рабочие сцены – тоже очень волновались. Решение Кшесинской покинуть сцену Императорских театров стало для всех полной неожиданностью. С 1895 года, когда она получила звание балерины, Кшесинская, благодаря своей близости ко двору и лично к царю, самодержавно управляла балетной труппой Мариинского театра.
В следующем году Кшесинская вернулась в театр «по просьбе публики», но отказалась подписать долгосрочный контракт, который связал бы ее. Она предпочитала сохранять статус гастролерши и изредка выступать в Петербурге и Москве. При этом она была свободна принимать различные приглашения за границей.
Мне очень хотелось видеть «Тщетную предосторожность» с Вацлавом и Кшесинской, но никто из выпускников в спектакле занят не был
с.279
После «Тщетной предосторожности» Кшесинская предложила Вацлаву выступить с ней 11 ноября 1907 года в дивертисменте на прощальном бенефисе Марии Петипа, в программу которого входила Раймонда».
Для дивертисмента Кшесинская попросила Куличевскую поставить па-де-де на музыку Шопена. На нее произвел большое впечатление шопеновский вечер Айседоры Дункан, который она видела в 1903 году в Вене.
Вацлаву не нравилась работа Куличевской, но он был польщен, когда Кшесинская предложила ему исполнить это па-де-де еще раз в декабре на бенефисе кордебалета в Москве.
с.280
Более интересной для меня оказалась первая встреча с художником Александром Николаевичем Бенуа. Сделанный им задник выглядел как настоящий гобелен. Лицам Армиды и ее возлюбленного Рене художник придал сходство с Матильдой Кшесинской и Павлом Гердтом.
с.281
В тот же день, несколько позже, мы узнали, что премьера отложена на неделю и назначены две генеральные репетиции. В довершение всего Кшесинская отказалась принять участие в новой постановке молодого хореографа (Фокина – В.С.). Но когда возникли трудности на генеральной и сами авторы начали выражать сомнения в успехе работы (а Бенуа даже высказался на эту тему в прессе), она заколебалась и отказалась от участия в спектакле. Анне Павловой предложили заменить ее, и к следующей генеральной она уже знала партию.
Премьера «Павильона Армиды» состоялась в воскресенье 25 ноября 1907 года. В один вечер с ним шло «Лебединое озеро» с Трефиловой. В роли Армиды выступила Анна Павлова, но Бенуа еще не переписал гобелен, и на нем Армида была похожа на Кшесинскую.
с.282
Фокин не позаботился, чтобы гобелен переписали, так что на спектаклях Мариинского театра смеющееся лицо Армиды напоминало Матильду Кшесинской, а стоящий рядом с ней красавец возлюбленный – Павла Гердта.
с.286
Сразу после выступлений в «Спящей красавице» Вацлав уехал с Кшесинской в Москву на бенефис кордебалета. В программе этого спектакля была «Баядерка», вновь поставленная Горским по записям Степанова. В спектакль входило и ставное па-де-де, которое Николай Легат несколько лет назад сочинил для себя и Кшесинской. Обычно он был ее партнером в этом дуэте, но на этот раз Кшесинская решила исполнять его с Вацлавом. Она танцевала также «Ноктюрн» на музыку Шопена, впервые показанный в Петербурге 11 ноября.
Перед отъездом в Москву брат нервничал, его огорчало, что у них с Кшесинской было мало репетиций, а Николай Легат достаточно недвусмысленно высказывал свое неудовольствие.
с.288
Пока Вацлав выздоравливал, мне удалось поговорить с ним о выступлениях в Москве. Он был разочарован, но не имел в Москве такого успеха, как в Петербурге, и полагал, что одна из причин этого крылась в хореографии Куличевской – выигрышно демонстрируя виртуозную технику Кшесинской, она не давала ему возможности продемонстрировать свою.
Он привез из Москвы газеты с рецензиями. Большинство московских критиков высказывались о «Ноктюрне» Куличевской довольно резко, хотя один из них писал, что «Кшесинская … настоящая прима-балерина, обладающая даром придать характерность каждому танцу… Ее великолепный партнер Нижинский много способствовал успеху этого танца».
Вацлав почувствовал, что балетоманы и публика в Москве предъявляли к танцовщикам иные требования, чем петербургский зритель. Ему показалось, что театральные эффекты были для них важнее, чем изысканная техника.
с.289
Я показала ему заметку из «Санкт-Петербургской газеты», опубликованную в ноябре после исполнения «Ноктюрна». В ней утверждалось, что в феврале Нижинский будет выступать с Кшесинской в Париже. Вацлав сказал мне, что Кшесинская действительно приглашала его принять участие в ее парижских гастролях, но состоятся они, вероятно, позже, весной. Вацлав просил никому ничего не говорить, пока о гастролях не объявят официально. Он ожидал, что эта новость вызовет гнев постоянного партнера Кшесинской, Николая Легата.
- Уверен, он не захотел помочь мне, потому что считает «Баядерку» «своим» балетом, и был очень недоволен, когда Кшесинская пригласила меня танцевать в Москве.
с.295
В январе 1908 года «Санкт-Петербургская газета» писала: «Во время предстоящих гастролей г-жи Кшесинской в Парижской опере ее партнером будет молодой танцовщик г-н Нижинсий». Сообщения об этом, появившиеся и в других газетах, вызывали гнев и ревность Николая Легата. Уже много лет он был постоянным и, по мнению всех артистов и публики, любимым партнером Кшесинской. Легат был возмущен тем, что «молодой танцовщик Нижинский» заменил его, и чувствовал в этом угрозу своему исключительному положению первого танцовщика труппы, ведь и другие балерины – Преображенская, Трефилова, Егорова и Павлова – хотели танцевать с Нижинским. Перефразируя известную поговорку, он сказал: «Поляк поляка видит издалека». Легат намекал на то, что отец Кшесинской, так же как и наши родители, был польского происхождения и до приезда в Россию работал в варшавском театре «Вельки».
с.312
Мне также очень хотелось увидеть дивертисмент этого спектакля («Евника» - В.С.). В нем должны были участвовать и Кшесинская, и Павлова. Предполагалось, что Павлова исполнит своего знаменитого «Лебедя», А Кшесинская – «Ноктюрн». Мы знали о напряженных отношениях, сложившихся между балеринами: каждая хотела выступить более выигрышно. Фокин, не желая быть замешанным в этом конфликте, ко всеобщему удивлению, просто отменил дивертисмент.
Кшесинская, узнав об этом, разгневалась и немедленно сообщила Фокину, что не будет выступать в «Евнике». Павлова вызвалась заменить ее в заглавной роли, а собственную партию Актеи передать Карсавиной.
с.316
Недобрые чувства, которые питал Легат к Вацлаву, было нетрудно понять. Во-первых, все балерины – Кшесинская, Преображенская, Егорова, Трефилова, Павлова – хотели танцевать с его молодым соперником. Кроме того, Вацлав не скрывал, что находит обязательный ежедневный класс Легата скучным, и плохо посещал его.
с.317
Зина Пюман рассказала, что у брата в труппе немало врагов. Многие молодые танцовщики, завидовавшие его успехам, подружились с Марией Горшковой и распускают сплетни о Вацлаве. Они утверждают, что причина его разрыва с Марией в том, что он не способен любить женщину. Я помнила, как сильно Вацлав был влюблен в Горшкову, как оскорбился, поняв. Что она хочет использовать его в своих карьерных целях. Порвав с ней, брат стал очень мрачен и в театре держался особняком. Он испытывал недоверие к женщинам, утверждал, что они пользуются своими чарами, чтобы завлечь мужчину и эксплуатировать его. Когда молодые танцовщики и танцовщицы приглашали его поужинать после спектакля, он отказывался. В это время Вацлав порвал с Бурманом и компанией его друзей-игроков. Зина также рассказала, что многие молодые танцовщики постоянно дразнят Вацлава, требуя доказательств того, что он может любить женщин.
Горшкова была первой женщиной, которую Вацлав по-настоящему полюбил, В тяжелый период разочарования и разрыва с нею Вацлав встретил князя Львова. Когда они вдвоем начали регулярно появляться на концертах и в театрах, в труппе стали смеяться над братом, поползли грязные сплетни. Кое-что доходило даже до меня в Училище, но я в то время отличалась такой невинностью, что даже не поняла, о чем идет речь. Я считала князя другом нашей семьи и поклонником таланта Вацлава.
с.319
Вацлава я в это время видела редко – он каждый день репетировал с Кшесинской. Их отъезд был назначен на 21 апреля, и брат с нетерпением ждал этого дня.
И вдруг Вацлав заболел. Эта болезнь брата стала настоящей трагедией в нашем доме.
До меня доносились разговоры, которые вели между собою князь Львов, взволнованная мама и врач, пытавшийся ее успокоить. Он говорил, что болезнь не серьезная, не опасная, что недели через две-три брат будет здоров, что очень многие молодые люди через это проходят.
Из этих тайных разговоров я поняла, что один из артистов уговорил Вацлава пойти с ним к женщинам легкого поведения, подзадорив разговорами о том, что пора брату стать настоящим мужчиной. После этого визита Вацлав и заболел.
Вацлав обвинял этого «товарища» в том, что он все подстроил специально, что лишить его возможности ехать с Кшесинской в Париж и тем самым расположить к себе Николая Легата. Я не уверена, что это на самом деле было так, возможно, Вацлав пытался найти себе хоть какое-то оправдание.
с.320
Незадолго до своего окончательного выздоровления Вацлав узнал, что Кшесинская решила найти ему замену и уже репетировала с Легатом. Это очень расстроило брата.
с.322
(Лето 1908 года). Вацлав сказал, что Куличевская, уезжая в Париж вместе с Кшесинской, не предложила ему выступать в Красном Селе (возможно, это было связано с слухами о том, что у него травма ноги). Поэтому он был не прочь на некоторое время покинуть Петербург.
с.325
Вернувшись в Петербург, Кшесинская попросила Вацлава выступить с ней в Красном Селе. Наконец мне преставилась возможность увидеть их в «Ноктюрне» в костюмах, сшитых по эскизам Бакста. Костюм Кшесинской представлял собой длинную белую шелковую тунику в стиле Дункан.
Меланхолическая музыка шопеновского «Ноктюрна» была использована только в адажио. Чтобы Кшесинская в вариации могла продемонстрировать свою блестящую пальцевую технику, к адажио добавили бравурный вальс. Исполнительский стиль Кшесинской, даже когда она танцевала под музыку Шопена, был прямой противоположностью воздушному танцу Анны Павловой.
Кроме «Ноктюрна» Вацлав с Кшесинской исполняли в Красном Селе вариацию из «Баядерки». Вацлав был с ней очень эффектен. Кшесинская тоже танцевала блистательно. Когда она появлялась на сцене, театр, казалось, освещался яркой вспышкой. В детстве меня покорила техника Замбелли и Леньяни, а теперь я увидела Кшесинскую. Она демонстрировала танец поразительной виртуозности. Делая prestissimo множество фуэте, она словно превращалась в огненный шар, из которого летели брызги пламени.
Я часто обедала в Красном Селе вместе с Людмилой Шоллар и Вацлавом. Однажды за обедом к нам присоединилась Кшесинская, она рассказала о большом успехе Русского оперного сезона, организованного Дягилевым в Париже, когда она выступала там. Матильда Феликсовна вспомнила забавный случай, который произошел у нее на глазах во время репетиции «Бориса Годунова» в Шаляпиным в главной роли.
На репетициях в Париже всегда присутствовало много посторонних, которые, конечно не понимали русского языка. Шаляпин репетировал не в сценическом костюме, а в обыкновенной одежде. В последнем акте, когда Борису Годунову мерещится убиенный царевич Димитрий, публика в панике вскочила с мест, не понимая, что же так напугало Шаляпина, который, задыхаясь и дрожа от ужаса, показывал пальцем на что-то в дальнем углу сцены.
с.327
Этим летом Кшесинская была очень приветлива с Вацлавом и охотно с ним танцевала. Кажется, именно в это время она попросила Людмилу Шоллар показать ней балет «Принц-садовник», чтобы исполнить его с Нижинским.
На репетициях Кшесинскую всегда окружала толпа восторженных поклонников. Вацлав старался держаться в сторонке, чтобы не вызвать ее ревности. Он даже избегал бывать на приемах, которые она давала в своем доме. Во время этих приемов все танцовщики, стремившиеся выступать с Кшесинской, пытались привлечь к себе ее внимание.
Осенью Кшесинская устраивала новоселье в своем особняке. Об этом событии очень много говорили, там должен был присутствовать весь петербургский свет. Вацлава тоже пригласили, но он идти не хотел и не знал, как лучше отказаться. По совету князя Львова он послал извинительную записку, букет и подарок – икону работы Фаберже, сделанную из перламутра, с серебряным нимбом над ликами святых; в киоте она лучилась разноцветными отсветами. В своих мемуарах Кшесинская отмечает, что в выборе подарка «отразилась благородная душа» Вацлава и что из всех ценных вещей, пропавших во время революции, о потере этого образа она особенно жалела, так как «это было воспоминание о прекрасных днях моей артистической карьеры и о добром, благородном и благодарном артисте, который так рано покинул сцену».
с.333
14 декабря, в бенефис кордебалета, был поставлен «Царь Кандавл». Балет восстановил Николай Сергеев, главную партию танцевала Матильда Кшесинская.
с.341
Примечание редакторов американского издания.
К стр. 170: Всемогущая Матильда Кшесинская отказалась выступить в «Камарго» в предложенном ей костюме… - Когда в балете Петипа «Камарго», возобновленном Львом Ивановым в 1901 г., выступила М.Ф.Кшесинская, ей не понравился костюм в стиле Людовика XV, точно скопированный с того, который Екатерина Великая надевала на бал-маскарад, и она вынула из юбки обруч, превращающий ее в кринолин. Оштрафованная за самоуправство, Кшесинская обратилась к царю и добивалась распоряжения снять с нее штраф и официально об этом заявить. Князь Волконский вынужден был выполнить распоряжение, но вслед за этим подал в отставку.
Часть 2.
с.10
(1909 год). Мама была счастлива, что ее дети будут танцевать в Париже. Эту радость, правда, слегка омрачало то, что Кшесинская с Николаем Легатом в качестве партнера, отправлялась в Варшаву. Ведь маме так всегда хотелось, чтобы мы выступили на сцене ее родного театра «Велики»!
с.12
Дягилев решил переименовать па-де-де из «Спящей красавицы» (дуэт Голубой птицы и принцессы Флорины) в «Жар-птицу». Этот номер был включен в дивертисмент «Пир», танцевать его должны были Кшесинская и Нижинский.
Когда Кшесинская отказалась от участия в сезоне, было объявлено, что вместо нее это па-де-де будет танцевать Павлова.
с.28
(Осенний сезон 1909 года в Мариинском театре). Когда в августе мы вернулись в театр, оказалось, что труппа разделилась на две части. Нас прозвали «дягилевцами - фокинистами», а противоположную партию, в которую, кроме Матильды Кшесинской и Николая Легата вошли почти все танцовщики, не принимавшие участия в парижском сезоне, - «империалистами».«Империалисты» поддерживали старую балетную традицию и были очень близки к дирекции Императорских театров.
«Империалисты» считали своим главным врагом Фокина. Нижинский, которого французские журналисты называли «Богом танца», был врагом номер два.
с.29
(Фокин переделал балет «Талисман»). Этот балет был поставлен так, чтобы дать возможность классическим балеринам Кшесинской и Преображенской продемонстрировать свою блестящую технику.
с.52
(балет «Жар-Птица» Стравинского). Прежде всего, Фокин поставил «Танец волшебных царевен». В нем участвовали 12 девушек, которые, танцуя, играли золотыми яблочками. После этого номера Фокин перешел к работе над массовой сценой у замка Кащея Бессмертного. Музыка становилась яростной, и на сцену под бешеные, неистовые звуки врывались чудища и страшилища, а вслед за ними и сам жуткий Кащей, воплощение зла, существо без души. В этом дьявольском танце участвовал весь кордебалет; вся сцена приходила в движение, по ней кружилась масса ужасных, безобразных существ. Иван-царевич находил яйцо, в котором была заключена душа Кащея бессмертного, разбивал его, и дьявольская сила исчезала.
После сцены «У замка Кащея» работа Фокина пошла быстрее, и вскоре он поставил финальную сцену – апофеоз-коронацию Ивана-царевича.
Дягилев часто приходил на наши репетиции вместе с Головиным, автором декораций и костюмов этого балета. Оба они восхищались фокинской хореографией. Мы были уверены, что балет будет иметь успех в Париже, но очень сомневались, поставят ли его когда-нибудь в России.
Либретто «Жар-птицы» основано на сюжетах нескольких русских сказок. Одна из них – «Кащей Бессмертный» - могла вызвать неудовольствие цензурного комитета. Когда в 1902 году Римский-Корсаков написал для частной сцены оперу на этот сюжет, цензура его запретила. В трагические дни 1905 года во время волнений на улицах спектакль «Кащей Бессмертный», поставленный студентами консерватории, был прерван и запрещен полицией как порождавший революционные идеи и призывавший к отмене самодержавия (очевидно, с точки зрения цензуры, Кащей воплощал идеи самодержавного правителя, а яйцо символизировало его власть). С тех пор произведения Римского-Корсакова исполнялись на сцене Мариинского театра очень редко.
Я знала, что Сергей Павлович брал уроки у Римского-Корсакова в Петербургской консерватории. Вацлав рассказывал, что для дягилевских оперных спектаклей в Париже в 1908 году Римский-Корсаков заново оркестровал оперу Мусоргского «Борис Годунов» и сочинил на темы Мусоргского дополнение к первому акту.
с.71
Балет Дриго «Пробуждение Флоры» впервые был поставлен Мриусом Петипа и Львом Ивановым в 1894 году. Премьера с Кшесинской в главной роли состоялась в Петергофе.
с. 72
В Мариинском театре мы опять репетировали этот ужасный классический балет «Талисман». Работа над этим руководством Николая Легата шла уже второй год, мы репетировали одну скучнейшую классическую картину за другой. Балет это «выпекался» исключительно для того, чтобы дать возможность Кшесинской еще раз блеснуть на сцене. Премьеру «Талисмана» назначили на 14 ноября 1910 года. Кшесинская была уже немолода, но очень знаменита и несомненно талантлива. Она сохранила прекрасную технику, особенно пальцевую, но элевации у нее не было. Это был старый стиль акробатического танца. Все движения Кшесинской отличались резкостью и вульгарностью, ее исполнительская манера была прямо противоположна Павловской. Тем не менее, когда Павлова покинула Мариинский театр, Кшесинская потребовала, чтобы ей передали Павловой – «Шопениану» и «Жизель».
У Кшесинской было много поклонников в партере, среди них и искренние почитатели ее таланта – старые балетоманы, - и люди, пытавшиеся с ее помощью проникнуть в высшие петербургские круги. Галерка Мариинского театра, заполненная молодыми любителями балета, поклонниками Павловой, Нижинского и Фокина, противопоставляла этой старой гвардии. «Раек» объявил войну знаменитой балерине и вообще отказывался ей аплодировать.
Кшесинская как-то сказала: «Плевала я на раек». Это вызвало негодование зрителей. Они направили коллективное письмо, в котором писали: «Нам отсюда, сверху, намного легче плевать на вас, чем вам на нас».
с.74
Когда Вацлав вернулся в Петербург, Теляковский был очень благожелателен к нему. Он не выказал никакого неудовольствия по поводу того, что Вацлав поздно вернулся и не мог участвовать в «Жизели» с Павловой и Карсавиной в сентябре. Напротив, он назначил новое представление «Жизели» с Карсавиной и Нижинским. Когда Вацлав заявил, что прежде, чем начать репетиции такого ответственного балета, ему нужно потренироваться и войти в форму. Теляковский согласиться и перенес спектакль на 23 января 1911 года.
Эта новость вызвала ярость Кшесинской, которая хотела исполнять с Вацлавом «Жизель» во время своего бенефиса 13 февраля, а он отказался, сославшись на то, что к этому времени еще не будет готов. Теперь же ей стало известно, что Нижинский собирался танцевать этот спектакль на три недели раньше.
Вацлава все причисляли к «новаторам», так мы, «дягилевцы», стали называть свою группу.«Новаторы» считали искусство Кшесинской типичным выражением старой, отжившей классической школы. Стремясь к творчеству, мы боролись также с устаревшими представлениями о том, что единственной целью артиста является его собственная карьера.
Кшесинская угрожала, что добьется увольнения некоторых из нас. И первым должен стать Нижинский, не пожелавший выступать во время ее бенефиса. А за ним его сестра – за революционную пропаганду среди артистов.
Но Теляковский явно испытывал симпатию к новаторам. Он давно не любил Кшесинскую, из-за которой у него было столько неприятностей. Их отношения ухудшились, когда после отъезда Павловой Теляковский второе представление «Жизели» в этом сезоне поручил Тамаре Карсавиной. Кшесинской всегда хотелось танцевать «Жизель», а теперь она стремилась показать Фокину и Дягилеву, что способна исполнять романтические балеты.
с.82
Увольнение Вацлава широко обсуждалось в прессе и вызвало толки в Петербурге. Нижинский, артист, приобретший широкую известность во всей Европе, Бог танца, был уволен. В артистических кругах говорили, что тех, кто усмотрел что-то неприличное в костюме Нижинского, созданного по эскизу Бенуа, следует подвергнуть психиатрической экспертизе или же вылить на них ведро воды и уж, конечно, не пускать ни в один музей.
Костюм, надетый Нижинским в первом акте «Жизели», не был похож на традиционный костюм, принятый на сцене Мариинского театра: обычно танцовщик поверх трико надевал короткие штанишки. В этом спектакле Вацлав вышел на сцену только в трико. На нем был настоящий костюм эпохи итальянского Возрождения. Поверх трико – лишь короткий колет с прикрепленным к бедру кармашком-сумочкой.
В этом же костюме Нижинский танцевал в «Жизели» на сцене Гранд-Опера в Париже. Никто не мог бы усмотреть в эскизах Бенуа что-то неприличное, а я уверена, что костюм был сделан точно по этим рисункам вплоть до мельчайших детали, до последней пуговицы.
Пресса утверждала, что если, по мнению дирекции, в костюме Нижинского в самом деле было что-то неприличное, то в этом повинна администрация театра, так как известно, что артисты Императорских театров не несут ответственности за свой костюм и что в обязанность режиссера и костюмера входит проверка костюмов перед спектаклем.
Через несколько дней к Вацлаву пришел граф Бенкендорф. Он был гофмаршалом императорского двора и непосредсвенно подчинялся барону Фредериксу, Бенкендорф ценил в Нижинском большого артиста и хотел уяснить, что же именно произошло и каковы обстоятельства этого необычного увольнения.
Он рассказал Вацлаву, что, когда в присутствии вдовствующей императрицы Марии Федоровны заговорили на эту тему и кто-то заметил, что увольнение Нижинского произведено по ее указанию, Мария Федоровна ответила, что впервые слышит об этом.
«Я не видела в костюме Нижинского ничего неприличного, - процитировал граф Бенкендорф императрицу. – Напротив, я была в восторге от артиста. Если бы меня что-то шокировало, я немедленно сказала бы об этом. Должно быть, то была шутка со стороны «молодых людей».
Эти «молодые люди» были далеко не молоды: речь шла о великих князьях Сергее Михайловиче и Андрее Владимировиче, которые входили в окружение известной балерины Императорских театров Матильды Кшесинской. Вацлав был представлен одному из них, Андрею Владимировичу, и иногда встречался с ним в доме Кшесинской.
В тот вечер Вацлав рассказывал нам, что в антракте между первым и вторым актом «Жизели» за кулисы пришел великий князь Андрей Владимирович и потребовал, чтобы Нижинский немедленно показался ему в костюме второго акта, так как он не мог допустить, чтобы артист вновь появился в неприличном виде перед Марией Федоровной. Подобное вмешательство великого князя было беспрецедентным в истории Императорских театров. Режиссер помчался в уборную Нижинского передать «приказ», а за ним последовал Крупенский, исполняющий обязанности Теляковского в его отсутствие.
Нижинский был глубоко оскорблен как заявлением великого князя, что он, Нижинский. Появился на сцене в неприличном костюме, так и приказанием показаться в костюме второго акта прежде, чем будет дано разрешение продолжить спектакль.
«Пожалуйста, передайте великому князю следующее: я не одет и гримируюсь для второго акта. Посему выйти на сцену не могу, но если великий князь желает видеть мой костюм для второго акта, то костюмер может привести его на сцену и показать великому князю».
с.84
Вацлав категорически отказался появиться в костюме перед кем бы то ни было, кроме служащих Императорских театров.
В рамках протокола, определяющего обращение с членами императорской семьи в России, подобный ответ, особенно штатного артиста Императорских театров, выглядел непередаваемо дерзким. Поэтому Крупенский, вернувшись на сцену, сообщил великому князю, что Нижинский немедленно явился.
Вацлав был расстроен, одевался медленнее обычного и к началу второго акта не был готов. Тогда Крупенский, который не случайно носил прозвище «Буря», ворвался в уборную Вацлава. Сначала он говорил очень редко, но вскоре смягчил тон и стал уговаривать Вацлава не делать из происшедшего «истории». Антракт все затягивался и затягивался. Великий князь стоял прямо на сцене, позади опущенного занавеса, и ждал. Невозможно было начинать второй акт, прежде чем он соблаговолит оставить сцену.
Некоторые артисты принялись уговаривать Вацлава поговорить с великим князем. Наконец Вацлав оделся и был готов. Он немного успокоился и понял, что артисту неприлично заставлять вдовствующую императрицу Марию Федоровну и всю публику так долго ждать начала представления.
Вацлав появился в глубине сцены. Он был закутан в черный плащ и так бледен, что это было так заметно даже под гримом. Он ни на кого не смотрел, просто стоял неподвижно около задней кулисы на достаточно большом расстоянии от великого князя, не делая попытки приблизиться к нему. Внезапно он распахнул плащ и показал костюм. После этого он повернулся кругом, снова завернулся в плащ, перекинул один конец через плечо и совершенно спокойно широким шагом ушел со сцены. Великий князь отправился в свою ложу. Режиссер дал сигнал к началу второго акта.
После спектакля великий князь позвал барона Фредерикса и сказал, что вдовствующая императрица Мария Федоровна приказала уволить Нижинского за появление на сцене в неприличном костюме и просила передать ее приказание министру.
Вацлава несколько раз вызывал к себе Владимир Аркадьевич Теляковский, уговаривая вернуться. Но решение Вацлава было непоколебимо.
с.85
Уход Вацлава из Мариинского театра, по-видимому, послужил решающим толчком для создания Дягилевым постоянной труппы «Русский балет»; будучи ее руководителем, он подписывал контракты с артистами и заключал ангажементы с заграничными театрами.
с.148
Глядя на Павлову, я не могла удержаться от слез и все время вспоминала, как она танцевала в Петербурге и Париже. Рутина ежедневных выступлений в мюзик-холле изменила ее стиль, завораживающая сила которого заключалась в том, что во всех ее движениях было нечто неуловимое, ускользающее: чуть неустойчивое равновесие, чуть колеблющиеся арабески, в которых пальцы едва казались пола. В Мариинском театре это было само совершенство. Глядя на Павлову, никто не думал ни о технике, ни об усилиях танцовщицы. Танец ее действовал магически. В Петербурге тогда царила жесткая итальянская школа в традициях Леньяни и Брианцы со всеми акробатическими трюками. Лучшей представительницей этого направления была Матильда Кшесинская. После этих балерин Павлова и ее танец казались нам нереальными. Это был аромат, дуновение ветерка, мечта, сон.
Теперь, в мюзик-холле, я не видела в танце Павловой того, что так любила когда-то.
с.163
То, что над Вацлавом нависла угроза военной службы, казалось, совсем не беспокоило Дягилева, хотя он не смог повидаться с адвокатом. Того не было в Петербурге, и вернуться он должен был не раньше сентября. Дягилев уверял маму, что отсрочку наверняка удастся продлить. Тем более, что Кшесинская, обещавшая танцевать с нами в Лондоне «Лебединое озеро», «Карнавал» и «Павильон Армиды», ясно дала понять, что хотела бы танцевать с Вацлавом не только в Лондоне, но и в Петербурге. Сергей Павлович рассчитывал, что она, используя все свои связи, сумеет сделать так, чтобы Вацлав мог вернуться в Россию.
с.170
(На заявлении Нижинского написали резолюцию, что он уклоняется от службы в армии).
Вацлав очень огорчился, но Дягилев успокаивал его, говорил, что скоро все устроится. Он намекал на то, что когда Матильда Кшесинская со своей обычной свитой, состоявшей из великих князей, прибудет в Лондон танцевать с Вацлавом, то удастся обо всем договориться.
Кшесинская приехала в Лондон вместе с великим князем Андреем Владимировичем. Они давали много приемов, на которых присутствовало немало влиятельных лиц в России.
Сергей Павлович и Вацлав посещали эти приемы, но Вацлав так и не заговорил о своей проблеме (освобождение от воинской службы – В.С.) ни с кем из высокопоставленных гостей.. Он надеялся, что Дягилев сумеет сделать так, что ему можно будет приехать в Россию для выступлений в Народном доме в январе и феврале 1912 года. Дягилев же, по-видимому, не удосужился ни с кем поговорить, уповая на влияние Кшесинской. Вацлав не слишком беспокоился, потому что на репетиции «Лебединого озера» Матильда Феликсовна была с ним очень любезна.
Дягилев просил меня быть внимательной и предупредительной с Кшесинской, которая предполагала выступать с нами в России и во время следующего сезона в Монте-Карло. Присутствуя в Лондоне на репетициях «Сильфид», Кшесинская была очень холодна со мной, ей не нравилось, что я готовлю «Мазурку». Она считала, что «Мазурку» и «Вальс» должна танцевать одна балерина, как это было в 1908 году, когда Фомин поставил обе партии для Павловой.
с.171
Кшесинская заявила, что в декабре в Мариинском театре собирается исполнять «Мазурку» и «Вальс».Я знала, что в феврале Кшесинская хочет танцевать «Сильфиды» в Народном доме с Нижинским и Карсавиной. Но когда Дягилев попросил меня выучить женскую вариацию в «Вальсе», я поняла, что ему нелегко будет убедить Карсавину поделить спектакль с Кшесинской.
В конце ноября Вацлав танцевал с Кшесинской «Лебединое озеро» И, несмотря на то, что он был прекрасным партнером и вел свою партию в полном соответствии со старой классической традицией, в которой балет был поставлен Петипа и Ивановым, успех его оказался меньше, чем у Кшесинской. Это его огорчила. Я говорила ему, что «публику» Кшесинской составляют двор, великие князья, множество официальных лиц и что она сумела упрочить свой успех тем, что ей аккомпанировал скрипач Миша Эльман, недавние концерты которого в Лондоне имели горячий прием.
с.175
(Моя первая ссора с Дягилевым). (Бронислава стала просить за девушек из кордебалета, которым дают жесткие балетные туфли)
Дягилев посмотрел на меня; голос его, как это всегда бывало в минуты гнева, стал очень высоким. Прямо на сцене, у всех на глазах, он стал кричать: «Постыдились бы вы, Броня, поднимать бунт в труппе и угрожать, что испортите спектакль!».
От этих несправедливых обвинений я просто остолбенела. Усомнившись в чистоте моих намерений, в моей преданности Русскому балету и моей работе, Дягилев оскорбил меня до глубины души. Ему, по-видимому, что-то уже наслетничали насчет «бунта». Не было ли это влияние Кшесинской, которая как-то уже грозила, что добьется моего увольнения из императорского балета, утверждая, что я «стою во главе бунтовщиков»? Неужели снова повторилась эта история?
с.188
В Будапеште танцевать «Лебединое озеро», «Шопениану» и «призрак розы» была приглашена Матильда Кшесинская. Она приехала со своей обычной свитой, состоявшей из поклонников и балетоманов. Они присутствовали на наших спектаклях, и многие из балетоманов поддерживали меня: после каждого представления я получала букеты и корзины цветов.
Среди моих поклонников были великий князь Гавриил Константинович и его молодая жена Антонина Рафаиловна (Нестеровская). Нестеровская была очень добра ко мне, когда я еще училась в Театральном училище; я всегда с благодарностью вспоминала о ее помощи во время ученического спектакля в 1906 году. Теперь она искренне радовалась моим успехам, называла дочкой и посылала цветы после каждого представления. Великий князь Гавриил нередко приглашал нас с Сашей к обеду. Кшесинская стала значительно любезнее со мной и несколько раз звала на свои приемы..
с.201
Мое первое выступление в роли балерины состоялось 18 апреля 1912 года в Монте-Карло. Позднее в том же месяце приехала Карсавина и танцевала в «Петрушке», затем 30 апреля я участвовала в одном представлении с Карсавиной и Кшесинской. В этот вечер Карсавина исполнила «Призрак розы» с Вацлавом, затем в «Сильфидах» Кшесинская танцевала с Вацлавом и со мной, и после этого я выступила в роли Балерины в «Петрушке».
с.210
Скорее уж Фокин использовал отдельные идеи Вацлава в «Дафнисе и Хлое». Я знала, что Фокин охотно пародировал танцы, и помнила, как понравилась ему моя мысль, танцуя Уличную танцовщицу в «Петрушке», карикатурно изобразить Кшесинскую в коде «Талисмана».
с.219
Должна признаться, что нередко я внутренне протестовала против чрезмерных требований, которые Вацлав предъявлял мне. Танцуя с такими балеринами, как Павлова, Карсавина или Кшесинская, Вацлав всегда был внимательным партнером… С ними он не экспериментировал.
с.266
Владимиров окончил Императорское Театральное училище в 1911 году. Он был великолепным танцовщиком старой классической школы и отличался прекрасной сценической внешностью. Однако он отклонил предложение Дягилева, предпочтя карьеру артиста Императорских театров, где занимал хорошее положение и пользовался всесторонней поддержкой Матильды Кшесинской и ее окружения. Позже он согласился выступать в труппе Дягилева во время летних каникул Императорских театров.
с.270
Никто и представить не мог, что с момента создания постоянной балетной труппы в 1911 году Нижинский работал практически без жалованья. Дягилев обещал платить ему 200 тысяч франков за 10 месяцев работы, то есть примерно за 100 выступлений. Карсавина и Фокин имели каждый такую же сумму, но только за шесть месяцев выступлений в году.
с.313
Комментарий редакторов американского издания:
к стр.83: - Великий князь Сергей Михайлович был дядей царя и считался покровителем Кшесинской. Великий князь Андрей Владимирович, двоюродный брат царя, жил с Кшесинской с 1900 г. Поженились они в Каннах в 1921 г.
- Бронислава Нижинская первая упоминает, что великий князь Андрей Владимирович был вовлечен в это событие, и рассказывает, в какой последовательности события развивались за кулисами. Существуют и другие версии. Одна – что за кулисы отправился великий князь Сергей Михайлович; вторая – что это был Теляковский, но это заведомо неверно. Воспоминания Нижинской в какой-то мере подтверждают, что окружение Кшесинской сыграло в увольнении Нижинского решающую роль, но остается еще один вариант – сам Дягилев мог намеренно толкнуть Нижинского на то, чтобы надеть этот костюм.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)